Макроэкономические показатели, на которые обращают особое внимание в правительстве, все в большей степени напоминают «среднюю температуру по больнице». Так, при относительно невысоком среднегодовом уровне инфляции, рост цен на минимальный продуктовый набор, важный для благополучия бедных слоев населения, достиг запредельных высот.

По информации Росстата, инфляция в мае составила 0,4%, а за период январь-май — 1,7% (в январе-мае 2016 — 2,9%). При этом стоимость минимального набора продуктов питания — красноречивый показатель так называемой инфляции «для бедных» — вырос соответственно на 4,2% и 9,4%. Это означает, что настоящий, а не лукавый рост цен для наименее обеспеченных слоев граждан превысил средний показатель инфляции с начала года в 5,5 раза, а в мае — в 10,5 раз.

Как пояснил экономист Михаил Делягин, наблюдаемая картина закономерна, так как на «инфляцию для бедных» влияют цены на овощи, обладающие сильной сезонной конъюнктурой. Однако в целом превышение «инфляции для бедных» уровня официальной инфляции говорит о том, что «либеральная социально-экономическая политика, бьет в первую очередь по большинству нашего народа».

В этих обстоятельствах слова главы Центробанка Эльвиры Набиуллиной о важности борьбы с инфляцией упали на благодатную почву. «Посмотрите на опросы: инфляция, когда она высокая, на первом месте среди проблем. Выше, чем тарифы ЖКХ, занятость», — обратилась руководитель ЦБ к депутатам Госдумы РФ во время процедуры продления ее полномочий еще на пять лет.

Действительно, по данным фонда «Общественное мнение», минувшей весной рост цен на продукты отметили 72% респондентов. В результате треть россиян стали покупать продукты питания более дешевых марок. При этом 24% процента опрошенных экономят на мясе и птице, пятая часть — на сырах и колбасе, а 16% - на фруктах и морепродуктах.

Центробанк намерен и дальше придерживаться избранной стратегии. «В ближайшие месяцы годовая инфляция останется на уровне около 4%», — говорится в очередном выпуске информационно-аналитического комментария «Динамика потребительских цен».

Социальные последствия инфляции в значительной степени зависят от структуры общества в зависимости от получаемых доходов. Так, в мае число бедных россиян, чьи доходы ниже одного прожиточного минимума (ПМ), достигло 23 млн человек против 19,8 млн еще в апреле. Для них любое подорожание является очень критичным. При этом размер ПМ настолько низок — менее 10 тысяч рублей — что опережающее подорожание товаров первой необходимости негативно влияет на гораздо более широкие слои населения.

Руководитель отдела изучения доходов и потребления «Левада-центр» Марина Красильникова констатирует расширение зоны тех, кто в большей степени страдает от инфляции, в российском социуме:

— За последние два-три года снижение уровня жизни населения коснулось всех слоев российского общества: и бедных, и богатых. Правда, причины сокращения доходов тут разные. Действительно, инфляция для бедных выше, чем средние показатели роста цен. Потому что, прежде всего, дорожают товары массового спроса, продовольствие, то, что покупают все. Можно сказать, что это закон. Хотя разрыв со средним уровнем инфляции может быть разный, но это точно фактор ухудшения уровня жизни беднейших слоев населения.

Что касается расчетов доли такого населения… Те из них, которые делает Росстат, необходимы для макроэкономических оценок. Другой способ — по субъективным показаниям. Они, конечно, выше. Это около 30%. Это те, кто сам ощущает себя бедным. Среди них около 5% - в крайней бедности, когда люди буквально голодают. Эта цифра более-менее стабильна.

Есть еще то, что я называю «достойной бедностью». Таким людям хотя бы хватает на питание и на оплату жилья. Зона такой бедности за последние два года расширяется. В противовес ей сокращается то, что принято называть «средним классом». Раньше это была треть, а теперь в лучшем случае четверть населения.

«СП»: — Вы упомянули, что доходы богатых тоже сокращаются. Влияние инфляции здесь, видимо, минимально. За счет чего происходит это сокращение?

— Тут две причины: сокращение текущих доходов в результате общего кризиса и обесценивание сбережений из-за девальвации рубля.

В свою очередь научный руководитель Центра уровня жизни, главный научный сотрудник РЭУ им. Плеханова Вячеслав Бобков считает, что влияние «инфляции для бедных» распространяется в большей степени на тех, кто имеет доход ниже социально приемлемого потребительского бюджета.

— Индекс потребительских цен всегда растет быстрее в случае первоочередных категорий товаров. Уровень инфляции здесь выше. Мы не оспариваем цифру прожиточного минимума, используемую государством. Она нужна для разных расчетов. Но если ведем речь о более-менее достойной жизни, нельзя не учитывать ту реальность, которая вокруг нас. По расчетам нашего центра, с социальной точки зрения приемлемый бюджет — это 2,5 ПМ для неработающего населения и примерно 3,5 ПМ — для тех, кто трудоспособен. В среднем по России около 3 ПМ.

«СП»: Что вы имеете ввиду под реальностью?

— Тут как минимум три составляющие: продовольственная, непродовольственная и финансовая. Нельзя игнорировать современные запросы по качеству продуктов. Также для работающих в потребительскую корзину должно входить питание вне дома. Есть информационные услуги, которые уже никто не может игнорировать: интернет, мобильный телефон и т. п. Есть финансовые услуги: кредиты, сбережения. Без всего этого современный человек нормально жить уже не может. Вот на все это надо в три раза больше денег, чем заложено в ПМ.

«СП»: Какова доля россиян, имеющих душевой доход ниже социально приемлемого уровня?

— До одного ПМ — около 13,5%, от одного до трех ПМ — около 40% населения. Получаем общую цифру ближе 55%.

По мнению доцента кафедры экономики труда СПбГЭУ Андрея Песоцкого, власть постарается не допустить превращения высокой «инфляции для бедных» из экономической и социальной проблемы в политическую.

— Сдерживание роста цен на «товары для бедных» — серьезная задача, которой власть уделяет большое внимание. Например, в 2014 году, с началом заметного экономического спада, чиновники проводили неформальные встречи с владельцами торговых сетей, где, по сути, запрещали поднимать цены на ряд продуктов первой необходимости. В итоге, например, серьезно упало качество колбасы и сосисок — расходы отечественных производителей растут, а цены поднимать нельзя, иначе продукт не попадет на прилавки, поэтому остается лишь уменьшать содержание мяса и всячески удешевлять иные ингредиенты.

Скорее всего, государство будет начеку и не даст «инфляции для бедных» разгуляться слишком сильно. Поэтому критических последствий рост цен на простые продукты иметь не будет. По крайней мере, в среднесрочной перспективе. Особенно учитывая тот факт, что стоимость нефти удалось зафиксировать на уровне даже выше, чем заложено в бюджете на 2017 год.

С другой стороны, точек роста российской экономики явно недостаточно, поэтому, если смотреть масштабно, реальные доходы населения будут не расти, а падать, со всеми сопутствующими последствиями. В том числе, социально-политического характера.