Цены на нефть уже ни на что не реагируют
К удивлению участников рынка и аналитиков цены на нефть на мировых рынках перестали активно реагировать на события, которые, казалось бы, должны были поднять их к планке не менее $100.
См. график 1: Изменение цены Brent за последние полтора года http://irttek.ru/articles/tseny-na-neft-ne-zhelayut-rasti.html
Наибольшее влияние на цены вроде бы оказало ослабление американских санкций против Ирана в октябре 2018 года – цена Brent упала за два месяца с $82 до $54 за баррель к декабрю. При этом с рынком нефти ничего не происходило, поставки из стран OPEC стали сокращаться только в декабре (см. график 2 http://irttek.ru/articles/tseny-na-neft-ne-zhelayut-rasti.html).
За два год максимальное изменение на рынка нефти – замещение поставок из OPEC поставки из стран вне OPEC (см. рис.). Поставки из OPEC с января 2018 года по декабрь 2019 года сократились на 2,5 мбд (с 31,9 до 29,4), общий объем рынка вырос на 2,7 мбд (с 97,6 до 100,3). Ни одного сообщения о нехватке нефти на каком-либо рынке не поступало, как это и происходит последние полвека, хотя за это время случилось много замечательных событий.
В декабре 2019 на встрече OPEC+ странами-участницами соглашения было решено сократить добычу на 500 тыс. барр./сут. Саудовская Аравия взяла на себя дополнительное обязательство снизить добычу еще на 400 тыс. барр./сут. Итого суммарно с учетом прошлых квот (1,2 млн барр./сут.) снижение добычи нефти при стопроцентном исполнении сделки ОПЕК+ может составить 2,1 млн барр./сут. Рынок среагировал на это легким всплеском цены, которая тут же пошла вниз.
«Грандиозное событие» – объявление о подписании предварительного соглашения по первой части торгового договора между Китаем и США рынок вообще не заметил, хотя именно торговая война между странами упрямо анонсировалась как важнейший фактор нефтяных цен.
Также кратковременным всплеском на $5 среагировали цены на убийство иранского генерала Касема Сулеймани 3 января и ответный удар по американским базам в Ираке 8 января.
Единственное событие, которое хоть как-то потрясло рынок – атака беспилотников на саудовский нефтяной завод в Абкайке 13 сентября 2019 года. Цены выросли на 20% (почти $12 за баррель), но только на три дня, хотя рынок на несколько недель реально лишился 12,5% мировой торговли нефтью.
Даже перекрытие войсками Хафтара 80% экспорта нефти в Ливии 19 января не вызвало шока на рынках, хотя экспорт страны сократился более чем на 1,0 мбд. В счастливые прежние времена после такого события цена нефти взлетела бы на крыльях в недосягаемые небеса, а сейчас она назло всем снизилась на два доллара.
Аналитики объясняют ситуацию общим изобилием сырья и избытком предложения на мировом рынке. В первом полугодии мировая добыча превысит спрос на 1 млн баррелей в сутки, заявил 20 января в Давосе глава Международного энергетического агентства Фатих Бироль.
Но разве раньше не было так, что цена на нефть взлетала и падала без всякой привязки к реальным событиям? Например, «арабская весна» началась в январе 2011 года в Тунисе, а цена нефти начала безумно расти с января 2009 года. В августе 2010 года она сделала остановку на $63 за баррель, и к 1 января 2011, еще до событий в Тунисе, взлетела до $101.
Попытки связать цену нефти с реальными событиями чаще всего выглядят неубедительно, а то и откровенно смешно. Например, падение цен на нефть на $3-4 доллара с 20 по 23 января 2019 г. все СМИ дружно объявили следствием вспышки нового коронавируса в Китае. Агентство Рейтер со ссылкой на Goldman Sachs сообщило, что причиной является риск снижения спроса на авиакеросин на 260 тыс. баррелей в день. То есть потери 1 мбд в Ливии рынок не заметил, а сокращение, прочем пока потенциальное, спроса на 0,3% мирового объема нефтепродуктов потрясла его до основания.
Аналитики вынуждены признать отсутствие однозначной связи между ценой нефти и событиями, даже очень бурными, в нефтяных странах. Показательно высказывание Екатерины Грушевенко, эксперта Центра энергетики Московской школы управления СКОЛКОВО: «Бурный рост добычи в различных регионах мира породил общее ощущение, что поставкам нефти нет конца, а, значит, и цены на нефть не имеют значительных стимулов для роста». То есть на цены нефти влияет «общее ощущение».
Что ж, ситуация с ценами нефти типична для спекулятивного рынка ценных бумаг, где «ощущения» движут ценами в гораздо большей степени, чем реальные показатели. И все же надо признать, что Е. Грушевенко права в главном: в мировой экономике происходит перестройка энергетики, приводящая, как минимум, на данный момент, к избытку энергии на рынках («поставкам нефти нет конца»). Спекулянты могут значительно менять цены на рынке, но не в силах изменить общие тенденции. Невозможно задрать цену на Brent, когда Bloomberg публикует статью под заголовком «США захлебываются собственным газом», а Новак обещает разорвать ограничивающее добычу соглашение с OPEC.
Добавим, что «общее ощущение» особенно сильно воздействует на рынок, когда оно совпадает с реальными фактами, которые таковы: начался вывод денег с фондового рынка США, признаком чего является рост денежной массы M2 (см. график 3 http://irttek.ru/articles/tseny-na-neft-ne-zhelayut-rasti.html).
«Умные деньги» весь предыдущий год продавали ценные бумаги и выходили в кэш. То, что оставалось, ушло на подъем стоимости акций, на рост цен на нефть денег уже не хватило.
Вернуться назад