Удерживающий, стены и мосты. Американский подполковник Ральф Петерс, автор знаменитой геополитической фантазии о Большом Ближнем Востоке (карту его он опубликовал в июне 2006 года), выступил на днях в таблоиде New York Post со статьей, один из посылов которой, на наш взгляд...

Удерживающий, стены и мосты

Станислав Стремидловский, 29 Апреля 2016, 14:13 — REGNUM Американский подполковник Ральф Петерс, автор знаменитой геополитической фантазии о Большом Ближнем Востоке (карту его он опубликовал в июне 2006 года), выступил на днях в таблоиде New York Post со статьей, один из посылов которой, на наш взгляд, заслуживает внимания. Упоминая обстоятельства нападения крестоносцев на Византийскую империю, он замечает: «Венеция воспользовалась Четвертым крестовым походом, чтобы ограбить христианский Константинополь, в результате получив огромное богатство и влияние. Она также разрушила защитную стену, отделявшую Европу от ислама, что обернулось семью веками джихада (который продолжается и теперь, после недолгого перерыва)». Петерс, выходец из немецкой лютеранской семьи по отцу и уэльских методистов по линии матери, не в первый раз высказывается о судьбе христиан на Ближнем Востоке. Так, в сентябре прошлого года он обрушился с критикой на американского президента Барака Обаму за то, что его «беспомощная и некомпетентная внешняя политика» позволила ДАИШ (ИГИЛ — структура, запрещенная в России) за два года уничтожить в регионе «двухтысячелетнюю христианскую цивилизацию». Так что резонно предположить, что религиозная составляющая геополитического противостояния на Ближнем Востоке для ведущего американского военного футуролога является важной. И в этом контексте любой человек, основательно погруженный в христианскую историю и богословие, не может не вспомнить известные слова апостола Павла, сказанные им во Втором послании к солунянам: «Ибо тайна беззакония уже в действии, только не совершится до тех пор, пока не будет взят от среды удерживающий теперь. И тогда откроется беззаконник, которого Господь Иисус убьет духом уст Своих и истребит явлением пришествия Своего». Павел предупреждал своих слушателей о грядущей апокалипсической битве. Иные сегодня видят ее в столкновении с экстремистами из «Исламского государства», тот самый джихад, который, по выражению Петерса, вернулся «после недолгого перерыва». А кто такой или что такое удерживающий, катехон? Один из великих учителей Церкви святой Иоанн Златоуст однозначно видел в нем римскую императорскую власть. Причем не потому, что она была императорской, а потому, что — вселенская. «До тех пор пока будут бояться этого (римского) государства, — пишет Златоуст, — никто скоро не подчинится (антихристу); но после того как оно будет разрушено, водворится безначалие, и он будет стремиться похитить всю — и человеческую, и божескую — власть». Еще ранее этой трактовки придерживался Тертуллиан, рассуждавший, что «мы имеем еще и особенную причину молиться за императоров и за Римскую империю. Нам известно, что конец мира со всеми ужасами, которые будут сопровождать его, отлагается по причине существования Римской империи. Следовательно, молясь об удалении этого страшного переворота, мы молимся и о продолжении империи Римской». Наконец, вспомним и Данте: «Пусть же перестанут порочить империю Римскую те, кто мнят себя сынами Церкви, видя, что жених ее Христос признал империю в начале и в конце своей миссии. И теперь уже достаточно очевидно, полагаю я, что Римский народ по праву стяжал мировую империю».Поэтому человек с христианским сознанием не может не осуждать Венецианскую республику, которая ради корыстных своих торговых интересов пошла на разрушение удерживающего — Византийской империи, принявшей имперскую эстафету у Рима и стоявшей заслоном на пути в Европу перед исламскими завоевателями. Однако по «левую» и «правую» руку от Четвертого крестового похода расположились еще три значимые фигуры в истории, чьи сложившиеся образы говорят человеку с христианским сознанием о многом. До взятия Константинополя была дружба двух королей, Ричарда Львиное Сердце и Саладина. В 1825 году основоположник исторического романа Вальтер Скотт популяризует ее в романе «Талисман». Считается, что в этом произведении в английской литературе писатель впервые изобразил мусульман в положительном свете. И, действительно, врагами Ричарда выведены «свои» — орден тамплиеров, австрийский герцог Леопольд и король Франции Филипп. А защитником и спасителем — «враг христиан», султан Саладин, имевший курдское происхождение. Несмотря на то, что султан являлся в конце XII века чуть ли не главным врагом крестоносцев, после взятия Иерусалима он все же оставил местным христианам один храм и позволил посещать город христианским паломникам. Проявив рыцарские доблести, храбрость и великодушие к противнику, этот курдский воитель показал себя европейским монархам человеком, которому можно доверять.Во времена, наступившие после взятия Константинополя, на сцену выходит человек, чье имя носит нынешний римский папа Бергольо. В Египте в лагере рыцарей появляется святой Франциск Ассизский, который направляется в лагерь султана Меледина проповедовать тому христианство. «На Востоке же Западный мир открыл для себя и ясно осознал на опыте, чисто эмпирически, не понимая, может быть, возможных последствий, те новые тенденции, что проявились в христианском мире, — пишет французский медиевист Режин Перну. — Отсюда большое значение некоторых событий крестовых походов, более знаменательных, нежели другие, поскольку в них вырисовывается новый стиль жизни и деятельности, в действие поочередно вступали и чистые мистики, отбрасывавшие всякое оружие, всякую технику, все человеческие средства и признававшие только благодать, и, наоборот, чистые политики, принимавшие в расчет только эффективность и совершенно скептически относившиеся к тем мероприятиям, которые ранее оправдывались одной верой». И в этот момент проповедь святого человека в лагере мусульман, его «обращение к силе веры тогда, когда единственно возможной казалась сила оружия, вполне в духе мистической поэзии, определявшей атмосферу, близкую Франциску».Безусловно, вовсе не факт, что описываемые события происходили именно так, как они дошли до нас в хрониках и исторических романах. Дело в другом. Для человека с христианским сознанием предложенные образы означают выбор модели поведения в современном мире, осознание, на чьей он стороне — готовой на все ради денег Венецианской республики, благородного воина Ричарда или смиренного простеца из Ассизи. Отсюда и ответ на вопрос, чего мы хотим на Ближнем Востоке — создавать нового «удерживающего» и строить новые стены или возводить мосты, о чем неустанно говорит папа Франциск. Подполковник Петерс, похоже, делает ставку на первое. Но мир принесет второе.

Станислав Стремидловский