Хаос охватил Ирак, Сирию, Ливию, Йемен, Египет и Турцию. Кто следующий?. Исследования центра Pew показали, что в 2014 году (по сравнению с 2013) на Ближнем Востоке выросла обеспокоенность радикализмом и экстремизмом, деятельностью таких организаций, как «Аль-Каида»...

Хаос охватил Ирак, Сирию, Ливию, Йемен, Египет и Турцию. Кто следующий?

Ариф Асалыоглу, 14 Мая 2016, 13:16 — REGNUM Исследования центра Pew показали, что в 2014 году (по сравнению с 2013) на Ближнем Востоке выросла обеспокоенность радикализмом и экстремизмом, деятельностью таких организаций, как «Аль-Каида», «Хамас» и «Хезболла». Тем не менее наибольший рост обеспокоенности наблюдается в Турции. Большинство ближневосточных народов оказалось в водовороте насилия.Наряду с десятками проблем, пришедшими из прошлого, мы имеем дело, особенно после арабских восстаний, с проблемой углубляющегося радикализма, который сопровождается массовым насилием и другими проявлениями. Ситуация, сложившаяся после американского вторжения 2003 года в Ирак, после арабских восстаний распространилась на весь регион. Можно сказать, что процесс геополитического сдвига Ближнего Востока в сторону радикализации, начавшийся с превращением Ирака в несостоявшееся государство, ускорился с включением в процесс Сирии и Ливии. Сюда же можно отнести и Йемен: оттуда хоть и поступали положительные сигналы о возможности реформ, но в итоге и он не смог избежать гражданской войны. Таким образом четыре страны региона в той или иной степени предоставили жизненное пространство радикальным организациям, обеспечив им авторитет. Иордания и Ливан, хоть и не стали несостоявшимися государствами, но из-за слабого политического устройства влияние террористических организаций на их территориях крайне велико. Речь идет о геополитических изменениях. Если раньше радикализация наблюдалась в странах, которые рассматривались как периферия мусульманского мира (Пакистан, Афганистан, ряд стран Средней Азии и Сомали), то теперь она распространилась и на центральный регион — Египет, Ирак, Сирию и Турцию. Геополитический сдвиг получает подпитку из обширной территории, что можно увидеть, анализируя долю участия иностранных боевиков. Исследования Международного центра по изучению радикализации и политического насилия (ICSR, Лондон) показали, что численность наемников в регионе превышает 20 тыс. человек. Этот вопрос хоть и ставится на повестку дня Евросоюза в силу потенциальной угрозы безопасности для стран-участниц, но напрямую затрагивает и мусульманский регион. Проблемы, затронутые Европой, более чем актуальны для этих государств.Террористические организации, некогда базировавшиеся в Средней Азии, на Кавказе и Балканах, теперь нашли тихую гавань на Ближнем Востоке, который стал для них центром притяжения и убежищем. Это напрямую связано с вакуумом власти, возникшим после арабских восстаний. Однако причины превращения региона в столь плодородную почву для радикализации лежат гораздо глубже.Не будем забывать о том, что хаос носит динамический характер, нацеленный на будущее. Ближний Восток, превратившийся в «плавильный котел», приютил у себя террористов с различными характерными особенностями, породив среду, в которой эти организации влияют друг на друга. Они располагают мобильной структурой, в которой преобразовываются и обмениваются опытом. Это представляет множество угроз для стран, которые используются как источник подпитки и в которые боевики могут вернуться. Впрочем, в регионе, где после 2011 года отсутствует политическая стабильность, террористы влияют не только друг на друга. Что касается Турции, то она не должна становиться участником столкновений и войны. Ведь, как и в случае с ирано-иракской войной, «арабская весна» будет продолжаться длительное время, вплоть до истощения экономических и человеческих ресурсов сторон. Вовлечение Турции в подобную войну повлечет утрату ряда накоплений, выделяющих ее на региональной арене. Турции следует быть осторожной, чтобы не оказаться вовлеченной в войну, как это имеет место в Сирии и в Ираке. Надо всячески избегать действий, которые могут стать причиной развязывания войны. В противном случае «быстрая радикализация», свидетелями которой мы стали, станет возможна и в Турции. Мы увидели реальность этой угрозы во время событий 6 — 7 октября (бурные протесты на территории Турции, вызванные событиями в сирийском городе Кобани). Не будем забывать, что у страны уже имеется подобный опыт в 1990-х годах: люди объединились против Рабочей партии Курдистана (РПК) вокруг «Хезболлы», спровоцировав террористическую угрозу для всей страны. Нужно помнить на примере Пакистана, что страны, попавшие в водоворот терроризма, тратят долгие годы на поиск решения этой проблемы.

Ариф Асалыоглу