Продолжающийся диалог между МИД России и редакцией «Нью-Йорк Таймс» на предмет количества жертв коронавируса в РФ приобретает все более эмоциональную тональность. Этот процесс хорошо демонстрирует одну из основных черт новой реальности XXI века — беспомощность государственной махины в столкновении с мощными транснациональными субъектами.
Воспитанные в сермяжной атмосфере душных, пропитанных дымом отечественных папирос мидовских кабинетов, или в лучшем случае под боком мамы в «консульском отделе посольства», дипломатические чиновники из другой эпохи недоумевают, глядя на современную жизнь: как это возможно, чтобы «какая-нибудь газетка» вела собственную политику в отношении великой ядерной державы, члена Совета Безопасности и властителя шестой части суши? Что это за государство, в котором президент, министр и даже чиновник помельче не может взять трубку, позвонить и прекратить оскорбительные для одного из основных международных визави утверждения? Что это за мир, в котором высшим должностным лицам державы—победительницы приходится не то что на равных, но в режиме вежливого заявления выпрашивать возможность вступить в разговор с людьми, которых никто не наделил никакими полномочиями, но у которых огромная власть над миллионами человеческих умов и глобальное (в том числе политическое) влияние? Вот контуры линии столкновения одного из основных конфликтов современности — между государственным и негосударственным — который по мере развития современных технологий, ведущих к автономизации человеческих индивидов, будет только усугубляться.
Конечно, нашествие коронавируса и последовавшее в ответ применение жестких мер карантина вдохновило всех государственников надеждой, что тренд на ослабление государств можно остановить и даже повернуть назад. Пандемия на момент открыла окно возможностей, в котором казалось, что возвращаются старые добрые времена этатизма и только государство способно справиться с задачей. Долгое время захваченные фатализмом, лишенные перспектив и погруженные в комплексы от сравнения самих себя с работниками транснациональных компаний, больших редакций и администраций социальных сетей, государственные чиновники на момент выпрямили плечи и шире открыли глаза: на момент показалось, что их время возвращается, что глобальный Андропов победит глобального Цукерберга. Но опять все пошло не так. Спустя уже почти полгода борьбы с вирусом понятно, что во-первых государственные менеджеры справляются с ним так себе (и уж точно ниже триумфалистских заявлений властей) и во-вторых, что общий тренд на усиление транснациональных негосударственных акторов остановить невозможно.
И это не происки мировой закулисы в виде манипуляции Билла Гейтса с Джорджем Соросом а синергическое воздействие естественных и независимых друг от друга стремлений миллионов людей по всему миру: люди просто хотят пользоваться их услугами и видят для них место в своей жизни. Рядом с государствами и во многих случаях, вместо них. Но государства, и тем более архаично традиционные государства, воспринимающие свои отношения с гражданами в патримониальном ключе (все принадлежит государству, а людям полагается иметь и делать то, что оно им по своей воле даст и разрешит) не готовы уступать место и все больше рассматривают субъектность транснациональных акторов в качестве угрозы, а свои отношения с ними в конфликтном, чуть ли не военном ключе.
До недавних времен мы знали в основном войны государств между собой или между государствами и освободительными движениями или международными террористическими организациями. Во всех этих случаях друг напротив друга стояли вооруженные люди, мотивированные желанием захватить власть в той или иной форме: над территорией, населением или ресурсами. Конфликт между государством и транснациональной структурой, тем более в основном виртуального характера (вся тяжелая инфраструктура «NYT» — это стеклянное здание при Восьмой авеню и несколько сотен компьютеров) казался чем-то совершенно сюрреалистичным.
Но это было в прошлом, а сейчас на наших глазах уже создан другой мир, в которым несколько яйцеголовых выпускников Лиги плюща оказываются сильнее, чем великая держава с тысячами боеголовок. Столкновение этих двух реальностей неминуемо, пока в идеологической плоскости, а потом, кто знает, может, и в физической. Вы думаете, что Россия не может объявить войну «Нью-Йорк Таймсу»? Вы точно недооцениваете Марию Захарову.
Якуб Корэйба, политолог
