Главное, что демонстрируют многие ведущие мировые политики и медиа — это высокий уровень недоверия к российским властям.

Новость об отравлении известного российского оппозиционера стала одной из главных для европейских СМИ. В отличие, например, от темы Белоруссии, которая плавно сползла на вторые и третьи полосы газет, а в новостных выпусках на ТВ ушла в конец эфира. Эта реакция масс-медиа соответствует уровню внимания зарубежных политиков к личности Алексея Навального.

Практически сразу после появления информации о том, что Навальный отравлен и лежит в коме в реанимации омской больницы, с заявлениями на эту тему выступили основные европейские лидеры, включая президента Франции Эммануэля Макрона и немецкого канцлера Ангелу Меркель. О том, что в Америке внимательно наблюдают за ситуацией, сообщил и президент США Дональд Трамп. Позднее в Вашингтоне уточнили, что если информация об умышленном отравлении российского оппозиционера подтвердится, то это существенно отразится на отношении Вашингтона к российскому руководству.

В свою очередь Ангела Меркель сообщила, что Германия готова оказать содействие Навальному и его семье, а главное — помочь с его лечением. Инициатива эта, впрочем, исходила не от немецких властей, а от издателя портала «Медиазона» Петра Верзилова. Но главное, что в итоге немецкий самолет действительно вылетел в Омск. Однако местные врачи заявили, что Алексей Навальный находится сейчас в нетранспортабельном состоянии.

На отказе в перевозке Навального, в итоге, сейчас и фокусируется немецкая пресса, причем многие издания, как и некоторые российские оппозиционеры, высказывают сомнения в профессионализме и непредвзятости омских врачей.

В польских медиа отравление Алексея Навального стало новостью номер один, несмотря на «горячие» местные события. Например, в Польше только что сменился министр иностранных дел, причем этот пост занял человек, который в прошлом заявлял, что современная трансформация общества ведет к каннибализму и зоофилии. И все же даже этот человек проигрывает в медийном смысле Алексею Навальному в польских медиа. Центральная и Восточная Европа всегда внимательно следит за происходящим в России. Обеспокоенность «возможным отравлением» Навального высказывают, в частности, представители балтийских государств.

В целом, главное, что демонстрируют западные политики и медиа — это высокий уровень недоверия к российским властям. В данном случае, к российскому здравоохранению, при том, что в консилиуме по лечению Алексея Навального участвовали не только омские медики, но и специально прибывшие врачи из Москвы. Пресса, а также и некоторые западные политики, вспоминают, как много историй про отравления прямо или косвенно связаны с Россией, как много раз за последние годы Кремль обвиняли в выборе именно этого способа борьбы со своими оппонентами.

Самое громкое, конечно, дело Скрипалей в Великобритании. Но есть и похожий пример в Болгарии, где, как утверждалось, был отравлен торговавший оружием бизнесмен Эмилиан Гебрев. Вспоминают и более старые истории — отравление бывшего сотрудника ФСБ Александра Литвиненко, смерть депутата и журналиста Юрия Щекочихина. Практически каждое европейское СМИ, которое пишет об Алексее Навальном, сейчас приводит два-три подобных примера.

Такая репутация сейчас играет против России в глазах коллективного Запада. Как бы ни уверяли прокремлевские комментаторы, что отравление Алексея Навального якобы не выгодно ни Владимиру Путину, ни его окружению, в ответ им напоминают убийство прямо около Кремля другого оппозиционера — бывшего вице-премьера российского правительства Бориса Немцова. Украинская пресса, соответственно, вспоминает отравление тогда еще кандидата в президенты страны Виктора Ющенко.

США уже потребовали, что было проведено объективное и независимое расследование случившегося, вне зависимости от того, как будет идти лечение Алексея Навального. И, скорее всего, это требование в самое ближайшее время станет для Запада всеобщим. Российская же сторона с ее нелюбовью к открытым расследованиям и жесткой реакцией на попытки давления извне, наверняка откажет. И этим только укрепит всеобщие подозрения о том, что отравление известного оппозиционного политика не могло быть случайным. Точнее, практически где угодно могло бы восприниматься как случайность — но только не в России.