Обычно я против участия во всяческих стадных проявлениях, но в данном случае  не выдержал. Как же не позащищать свободу! Грех!

Вот и шел в 91 году с толпой от Московского вокзала до Дворцовой. Ура!!!

Под самодельными, начертанными на ватмане в родном НИИ, протестными плакатами, в основном топали мужики, а вот женщины оказались похитрее и на всякий случай предусмотрительно сочились в основном не в колоннах, а рядом по тротуару.

 Милиция почему-то не разгоняла, и только позже выяснилось, что все действо подпольно поддерживалось самим Собчаком.

     Кстати, его  супруга Людмила Нарусова (да-да – мамашка любимой нашей Ксюши)  вспоминала, что в августе 1991 года «очень достойно» вел себя и малоизвестный по тем временам «Председатель Комитета по внешним связям мэрии Ленинграда»,  смело прервавший свой отпуск в Калининграде несмотря на мудрое предостережение Собчака: «Володя, во главе ГКЧП стоит Крючков, ты сам в отпуске, хочешь договоримся, что я тебя не видел,- ведь не известно, чья возьмет».

    Кто ж мог тогда предположить, что вскоре практически все ГКЧП посадят, а в 94 году досрочно реабилитируют.

 

Настроение в толпе приподнятое, лихое и дерзкое.

Масса прекрасных, облагороженных жаждой свободы лиц, но, пожалуй, в достатке было и шизоидной публики самого разномастного толка.

 Особенно экзотично смотрелась группа в черных одеждах под черными же знаменами анархистов, в основном молчаливо скромно стоявшая вблизи Триумфальной арки. Пытался с ними пообщаться, но оказалось, что они были круты преимущественно в деталях пошива их черной одежды, а будоражащие меня в то время идеи Реклю, Бакунина и Кропоткина их интересовали не очень.

Документалистов кино и телевидения особо не наблюдалось, а личных цифровых камер в то время еще не изобрели. Звучали выступления политиканов на Дворцовой, но из-за поганой, спешно смонтированной акустической аппаратуры мало кто чего мог услышать.. Да и мне, как большинству было интереснее наблюдать за дебатами внутри малых группок самих демонстрантов, особенно, перекрикивавших друг друга вблизи «Александрийского столпа».

Но тут вдруг в толпе неожиданно появились самодельные разнокалиберные Российские Триколоры и одновременно несколько человек начали демонстративно жечь принесенные ими красные флаги, да не простые, а, вероятно, где-то сворованные в парткомах знамена из плотной ткани, а потому горевшие весьма скверно, и поджигаемые многократно. Милиция бросилась захватывать триколоры и ловить поджигателей, а я  к одному из догорающих знамен. И хоть конкурентов оказалось предостаточно, мне все же удалось вырвать  памятный обожженный лоскут атласа, который трепетно храню у себя по сей день. Ох уж эти многострадальные красные знамена!

       Петр Новыш -  Санкт-Петербург