В день 26-летия Дэвид Смит, чья карьера скульптора только что окончательно пошла насмарку, встречает двоюродного дядюшку Гарри. Тот как раз недавно откопал детский комикс племянника, в котором мальчик изобразил всю свою семью супергероями: «Я — суперскульптор. Меняю мир своими руками».
Хотел бы я менять мир своими руками так же, как в этом дурацком комиксе, но жизнь куда сложнее… И проще никогда не станет.
В память о былых деньках дядя (ну, если честно, не совсем всё-таки дядя) предлагает Дэвиду два варианта дальнейшего пути. Либо прожить долгую достойную жизнь, постепенно придя к пониманию: «Что суждено судьбой, того не миновать» («Но ЭТОГО МАЛО», — тут же возражает молодой человек), либо… Либо стать на двести дней «повелителем Вселенной», получив суперспособность ощущать любой материал как продолжение своего тела и голыми руками менять что угодно, к чему только можно притронуться. А взамен по окончании срока — умереть.
— Скажи, Дэвид, что ты готов отдать за своё искусство?
— Свою жизнь.
Разворот графического романа Скотта Макклауда «Скульптор»Разворот графического романа Скотта Макклауда «Скульптор»Фрагмент иллюстрации из графического романа Скотта Макклауда «Скульптор»
Этому писателю не нужно посвящать биографии героя целую главу: вся жизнь Дэвида предстаёт перед нами буквально в нескольких кадрах — и вся горечь её очевидна без лишних дополнений: «А разве папин самолёт не должен был уже прилететь?», «Врачи думают, опухоль доброкачественная, но…», «У меня плохие новости». Иной литератор потратил бы на это тысячи слов — Макклауд справляется двумя десятками рисунков. Выражение «вся жизнь промелькнула перед глазами» он не поленился визуализировать буквально — потратив время на сотню-другую «моментальных снимков». А отмеренный герою срок и вовсе оказывается под его ногами — календарём вместо тротуара, бездной обрываясь вниз на конечной дате.
Каждого когда-то забывают, Дэвид. Это как смерть, только приходит позднее. Если повезёт — значительно позднее, но приходит. Это надо просто признать. И смириться с этим.
Как мало кто Макклауд управляется со звуком. Если реплика написана не чётким, а слабым-слабым серым — мы понимаем, что герой ушёл весь в себя и обращённые к нему фразы долетают как будто издалека, едва-едва. Диалог на другой стороне улицы или за закрытой дверью слышен неразборчиво — оттого и буквы в облачках неразличимы. Плохие мысли, от которых нужно избавиться, тщательно зачёркнуты чёрным, а если болтовня длится долго, то совсем не обязательно всем словам попадать ровно в границу кадра — если какие вылезут за его рамки, то так только понятнее будет, что на самом деле они проходят мимо ушей. Это вам не привычное «БА-БАХ», «Шурх-шурх» или «Стук-стук» — эта работа со звуком куда тщательнее и филиграннее, чем в рассказах про супергероев.
Разворот графического романа Скотта Макклауда «Скульптор»Разворот графического романа Скотта Макклауда «Скульптор»Обложка графического романа Скотта Макклауда «Скульптор»© «Азбука-Аттикус»