Существуют люди, которые полагают, что слова дегенеративный и дегенерат являются чуть ли не ругательствами и, соответственно, не могут употребляться в приличном изложении. Происходит это, вероятно, потому, что названные слова лежат вне понимания этих людей, не имеют для них совсем никакого конкретного смысла — только абстрактный, подразумевающий лишь некоторое вырождение. Отсюда слово дегенерат и правда оказывается чем-то вроде ругательства без малейшего наполнения — выродок, как буквально переводится слово дегенерат, а на либеральном языке — не совсем полноценный человек. Так кто же такой дегенерат? И действительно ли нужен данный термин?
В самом общем смысле дегенерация значит утрату функций в связи с упрощением их системы, вырождением, отмиранием, но если говорить о психологии, то утраченными должны оказываться именно психические функции человека, т.е. интеллектуальные или эмоциональные. Здесь, однако, следует определиться с психическими заболеваниями, которые тоже представляют собой искажение или полную утрату тех или иных психических функций. Иначе говоря, следует ответить на вопрос, отличается ли дегенерат от душевнобольного? Существуют ли люди, которых нельзя назвать психически больными, но которые, несмотря на это, полностью или частично все же утратили некоторые интеллектуальные или эмоциональные функции человека?
Да, подобные люди существуют. Например, в последнее время появилось понятие функциональная неграмотность — неспособность человека читать и писать на уровне, необходимом для выполнения даже простейших задач. Скажем, человек умеет читать, но не способен уложить в голове смысл даже небольшой заметки или инструкции, просто не понимает этого. Но коли уж появилось приведенное понятие, функционально неграмотные люди не являются психически больными, хотя при этом они частично утратили одну из психических функций человека. Это пример очевидного дегенеративного состояния.
Далее, однако, возникает вопрос, какую именно интеллектуальную функцию человека утратили функционально неграмотные люди? Функцию понимания смысла? Что ж, можно назвать ее и так, но следует заметить, что краткий смысл текста, укладывающийся в голове после прочтения его, есть итог простейшего логического вывода, производимого человеком, а именно — обобщения смысла текста до выделения его функции в математическом смысле, простейшим примером чего является заголовок любой статьи, облегчающий ее восприятие, понимание именно ее функции. Таким образом, функциональная неграмотность заключается в невозможности сделать логический вывод, произвести функциональное преобразование. Разумеется, у функционально неграмотных людей способность к логическому выводу утрачена не полностью, ибо полная ее утрата означала бы и полную потерю интеллектуального человеческого состояния.
Казалось бы, из приведенного примера принципиально понятно, что такое дегенеративное состояние, и никаких вопросов больше не возникает, однако ясность эта пока обманчива. Дело в том, что частичная утрата способности сделать логический вывод предполагает, разумеется, разные степени утраты, части, а значит, помимо функционально неграмотных людей к частично утратившим способность вывода можно будет отнести многих иных, которые вовсе не столь очевидно глупы, как функционально неграмотные.
Рассмотрим конкретный пример. В нашей историографии существует т.н. норманнская теория, функциональность которой сводится к следующему: норманны, на самом деле называемые варяги, пришли к славянам, создали им государство и тем самым подарили им свое имя — русские. Спрашивается, вполне ли владеют способностью к логическому выводу люди, которые считают норманнскую теорию не только истинной, но и вполне логичной? Нет, разумеется, но ведь некоторое количество историков разделяет утверждения этой теории, не понимая ни связей между ними, ни функциональности ее. Буквально так же, как функционально неграмотные люди, сторонники норманнской теории не смогли осмыслить небольшой текст из древнейшей нашей летописи, уложить его в голове и понять, что представленная выше его функциональность является ложной, не соответствующей действительности. Но неужели все они должны называться дегенератами? В связи с предложенным выше определением — да, без малейших сомнений. Ну, а как еще можно назвать образованного человека, который не способен уложить в голове суть простейшего летописного текста? Да, суть эта может быть расценена как противоречивая, но историки-то знают, должны знать, что историческим источникам нельзя доверять безоглядно, что в источниках бывают ошибки и так далее. И если, несмотря на знания свои, даже вопреки им, они все-таки доверяют полной ахинее, то чем же еще объяснить их убежденность, как не утраченной частично способностью к логическому выводу, логическому восприятию действительности? А утрата этой способности, как мы знаем, и определяет дегенеративное состояние.
Следует подчеркнуть, что в приведенных примерах речь идет о невозможности логически вывести значение простейшей функции, а именно — прочесть небольшой текст и осознать его функцию, даже вне помянутой связи с какими-то иными конкретными сведениями или общими познаниями читающего. Способность вывести значение функции в гораздо большей степени может быть утрачена, например, при шизофрении. Поэтому в класс дегенераты попадают также душевнобольные, т.е., либерально говоря, лица, утратившие некоторые нормальные психические функции.
Следует также учитывать, что навязываемые социальной средой сведения могут восприниматься некритично целым рядом лиц в силу лишь авторитетности этих сведений, действительной или мнимой, т.е. без малейшего напряжения интеллекта. В данном случае, разумеется, не проявляется никакой утраты интеллектуальной способности, но проявляется утрата эмоциональной. Да, чтобы критично воспринимать те или иные сведения, нужно приложить сначала эмоциональное усилие (утрированно говоря — побороть лень), а потом — интеллектуальное. Таким образом, человек, который просто принимает на веру все услышанное, тоже находится в дегенеративном состоянии, как и человек, который спорит со всем на свете, не имея достаточных интеллектуальных оснований… Ряд этот легко можно продолжить, но для понимания проще будет обобщить: немотивированные или ложно мотивированные чувства или мысли являются признаком дегенерата, в том числе душевнобольного; сюда входят и выводы, основанные на эмоциях, и многие иное. Разница же между здоровым психически дегенератом и больным заключается в том, в частности, что у больных, кажется, не бывает одновременной неадекватности эмоциональной и интеллектуальной, т.е. шизофреник не может быть маньяком и наоборот, а у здоровых психически дегенератов одновременная интеллектуальная и эмоциональная неадекватность встречается сплошь и рядом — вероятно, это даже правило.
Последнее устанавливается на примере лиц, охваченных украинством, вялотекущим или шубообразным, все равно, которые находятся в весьма противоречивом состоянии как интеллектуально, так и эмоционально. С эмоциональной стороны их психика негативна, т.е. устроена на основаниях нигилизма, говоря литературным языком, а с интеллектуальной — противоречива (например, текущее уничтожение украинской экономики им представляется развитием ее, временными трудностями, которые в конечном итоге приведут к процветанию). При этом большинство из них наверняка не страдает никакими психическими заболеваниями — уж больно их много для психически больных.
Возникает, конечно, вопрос, является ли дегенеративное состояние врожденным? Вопрос сложный. Многие психически здоровые дегенераты очевидным образом находятся в приобретенном состоянии, вызванном через патогенное влияние среды, но это состояние должно определяться типом нервной системы (на уровне И.П. Павлова — сильный или слабый), который, разумеется, может передаваться по наследству… Сложность же разрешения заданного вопроса состоит в определении зависимости между патогенным влиянием среды и господствующим в обществе типом нервной системы.
Дело в том, прежде всего, что в ходе «эволюции» человек получил крайне несовершенное устройство организма, полностью противоречащее теории дарвинистов-энгельсистов, ибо приспособленность человека к окружающей среде крайне низка, катастрофически. Так, даже относительно небольшие переживания, итоги того самого патогенного влияния среды, могут вызвать у человека сбой функций не только центральной нервной системы, но и сердечнососудистой, и даже пищеварительной. Для успешной жизнедеятельности человеку требуются благоприятные условия в обществе, прежде всего — психические, но далеко не всякое общество имеет благоприятные условия. Это и приводит к нарастанию в обществе дегенератов и, разумеется, в конечном итоге к смерти народа, ибо дегенераты всегда находятся в том или ином конфликте с действительностью.
Нарастание дегенератов в обществе должно быть определено не только патогенным влиянием среды, но и типами нервной системы, господствующими в обществе. Например, один человек в силу типа нервной системы легко затормаживает даже сильное раздражение, смертельно опасное, а другой даже от слова «ничтожество» падает в обморок. Разумеется, господство в обществе и слабых типов нервной системы, и сильных неизменно приведет к дегенеративному состоянию этого общества, экстремальному, а более или менее нормальное его состояние, вероятно, будет поддерживаться при некоем равновесии слабых и сильных типов и, главное, господстве нормального типа, усредненного. Далее можно предположить, что нормальный тип генетически неустойчив, т.е. в поколениях и веках может переходить в сильный или слабый в ходе пресловутой «эволюции», а точнее — патогенного влияния среды, того или иного приспособления к нему. Для понимания уподобить это можно нарастающему давлению, которое в конце концов ломает любое сопротивление. В ходе этногенеза этнос развивается, наращивает свое влияние и силу, но идет, разумеется, и обратный процесс, противодействие со стороны иных этносов, что является примером патогенного влияния среды, которое заключается также в распространении патологических идей и многом, многом прочем, вызывающем у людей ту или иную психическую реакцию.
Стало быть, мы пришли к наблюдаемому в мировой истории факту: смерть любого народа неизбежна, т.е. дегенеративный его распад.
Далее возникает любопытный вопрос, каким образом непатологические дегенеративные состояния связаны с т.н. психопатическими, пограничными между болезнью и нормой, которые, ясное дело, тоже принципиально отличаются от чистой патологии. Если психопатическое состояние, как принято считать, является конституциональным, т.е. исходным, не приобретенным, а значит — наследуемым в той или иной степени, то и непатологическое дегенеративное состояние логично будет считать отчасти конституциональным — определенным через тип нервной системы, как мы и предположили выше. Да, но чем же тогда они отличаются принципиально? Кажется так, что принципиальное отличие заключается в том, что не существует подклассов непатологических дегенератов, в отличие от подклассов психопатов (шизоидная психопатия, истерическая, параноидная т.п.). Тип нервной системы определяет лишь степень реакции на раздражение, силу ее, а также силу торможения, а в случае психопатий можно говорить уже о конкретных психических типах, имеющих совершенно определенные психические особенности. Вероятно, на основе непатологической дегенерации может быть развитие психопатии, как на основе психопатии может быть развитие уже полноценной патологии…
Отсюда неуклюжий термин непатологическая дегенерация можно заменить термином базовая психопатия, общая. Для понимания этого термина можно сравнить его с теориями: общие теории описывают средства для построения частных теорий, логику, например математика, а частные — уже конкретные вещи. Иначе говоря, общие теории являются логической базой для конкретных, частных. Так же и дело обстоит и с базовой психопатией.
Дегенеративные процессы, безусловно, должны быть определены в обществе, в этносе, в системной массе людей, и в этом заключается главное их принципиальное отличие от психопатий или психозов, которые могут быть прекрасно определены в рамках отдельной личности. Можно, разумеется, в рамках общества рассматривать и психопатии, и психозы, и даже массовые психозы, но тогда следует положить основание патологической психологии масс — не «толпы», а именно системной массы людей, например этноса. Пока на данном направлении существует только лженаука геополитика, полный абсурд, не выдерживающий даже поверхностной критики.
На примере Украины хорошо видно, что патологическое поведение системной целостности людей может быть уподоблено поведению личности, с небольшими, правда, коррективами, пониманием, в частности, того факта, что психические отклонения в обществе и носят некий общий характер. Утрированно говоря, если маньяков, шизофреников, психопатов и здоровых людей поместить в одну палату и навязать им общие идеи, цели, идеалы… Если этот садистский эксперимент провести, как это сделано на Украине, то на примере его, как можно полагать, и получится психологический образ системной целостности людей, идеальный объект патологической психологии масс.
Результаты предложенного эксперимента предсказуемы. Если, например, главенствующим человеком в палате окажется шизофреник, то все прочие будут индуцированы, например, шизофреническими бредовыми идеями… На Украине господствующее состояние является паранойяльным, т.е., коротко говоря, типа «моя борьба», поэтому в массовом порядке встречаются совершенно дикие состояния рода «шизофреническая паранойя» (в психопатологии рассматривается только параноидная шизофрения). Последняя очевидным образом представлена отношением «сознательных» украинцев к Донбассу: с одной стороны, на Донбассе живут «ватники и колорады», тупое рабочее быдло, почти и не люди, которых следует беспощадно убивать, даже детей их, «личинок колорадов», но с другой стороны, их нужно спасти от оккупации путинскими ордами и вернуть в состав милой им Украины, причем речь, разумеется, идет об одних и тех же людях. Стало быть, на главенствующем фоне паранойяльной борьбы за мифическую справедливость мы видим сопутствующую идею шизофренического рода, амбивалентную, как приведенная выше противоречивая идея называется в психопатологии. Такого рода идеи являются диагностирующим симптомом шизофрении, но никакой шизофрении в массовых проявлениях на Украине просто не наблюдается (отдельные шизофреники, конечно, есть, даже с идеями).
Если представить себе продолжение истории Украины, едва ли возможное в текущем психическом состоянии общества, то патологический процесс предсказуем: паранойяльная злоба рано или поздно угаснет, тем более если ее не поддерживать силами украинских «журналистов», и тогда главенствующий тип сменится на иной. Наверняка можно сказать, что он будет шизофреническим, ибо именно шизофреники весьма органично смотрятся в роли предводителей тоталитарных сект, тоже системных общностей патологического толка.
В дегенеративных процессах на Украине мы видим решающую роль патогенного влияния среды — не только т.н. зомбирования, но и вообще раздражения в самом широком смысле, раздражения, требующего от человека той или иной психической реакции. В сущности, весь украинский кризис последней четверти века поднят исключительно патогенным влиянием среды, которое носило паранойяльный характер отрицания России и ненависти к ней, объективно не мотивированной. Разумеется, рано или поздно дегенеративная эта ненависть должна была породить межнациональный конфликт украинцев с русскими, проживающими на Украине. Именно его мы и наблюдаем на Донбассе и наблюдали в Крыму.
И последнее. Дегенеративные процессы всегда носят совершенно естественный характер. Да, целенаправленная дегенеративная пропаганда возможна, искусственное воздействие на общество, как это было на Украине, ибо она представляется ее проводникам великими откровением истины, но в нормальном психически обществе пропаганда патологических чувств и идей не будет иметь совершенно никакого успеха: ни единого психически нормального человека невозможно увлечь ни паранойяльными забобонами, ни тем более шизофреническими идеями, ни прочими патологическими вывертами. Да, но где же и видим мы совершенно нормальное общество? В идеалистических своих мечтах?

Дм. Добров