© СС0 Public Domain
Принято считать, что главная особенность российского рынка труда — реагирование на кризисные времена снижением зарплат, а не сокращением сотрудников. Однако этот тезис сегодня оспорила Экономическая экспертная группа (ЭЭГ) во главе с экономистом Евсеем Гурвичем.
Так, во второй день Апрельской конференции Высшей школы экономики (ВШЭ) он представил доклад, в котором главным свойством рынка труда в России неожиданно названа его «нормальность» и эффективность по сравнению с другими странами.
Согласно докладу, до сих пор общепринятой считается концепция «российской модели рынка труда», которая подразумевает, что на экономический спад рынок отвечает в основном снижением зарплат сотрудников, в то время как реакция численности работников в ответ на шоки является относительно слабой. Такой подход в середине 1990-х годов сформулировали английские экономисты Ричард Лэйард и Андреа Рихтер, впоследствии его подтверждали и российские ученые. В этом отличие отечественной модели от ситуации в большинстве развитых стран, где экономические колебания, как правило, сглаживаются за счет изменений в занятости и безработице, писали в этом году в докладе для Центра стратегических разработок эксперты ВШЭ.
Однако, добавляет Гурвич, у этого подхода есть несколько проблем. Например, он не уточняет, за счет чего происходит адаптация, «не раскрывает механизмы». Кроме того, концепция не основана на макромоделях, в основном ее правильность аргументируется эмпирически — реакцией рынка на кризисы 1992—1994 и 2008—2009 годов.
«Опыт показывает, что кризисные ситуации всегда уникальны с точки зрения величины, а часто — и природы испытываемых шоков. Известно, что в таких случаях реакция рынка труда часто сильно отличается от типичной для „спокойного“ времени», — отмечает Гурвич. Представление о некоей «российской модели рынка труда», по его мнению, можно сравнить с ситуацией, когда врач указывает в качестве диагноза «повышенную температуру», хотя на самом деле это не причина, а симптом.
В ЭЭГ полагают, что в целом же рынок труда в России отличается «нормальностью». Реакция на негативные шоки производства более чем вдвое превышает реакцию на позитивные, и такое поведение характерно для многих стран. Типична и связь между ВВП и безработицей, которая усиливается в кризис и значительно снижается в периоды роста. Существующие различия при анализе рынка труда России и других стран свидетельствуют скорее не столько о его специфике, сколько об «условиях, в которых развивалась российская экономика», объясняют авторы: «В России в рассматриваемый период преобладали положительные шоки, а в большинстве других стран выборки они были относительно сбалансированными».
По словам экспертов, в стране не действует концепция «эффективной зарплаты», которую другие ученые называли особенностью российского рынка труда. В отличие от классической экономической теории такой подход предусматривает, что зарплата положительно влияет на производительность труда, а не наоборот. Однако свидетельства работы такого механизма, когда повышение зарплат приносит компаниям выгоду, в России «почти отсутствуют», пишет Гурвич. Признаков другого «нетрадиционного» механизма — использования занятости в бюджетном секторе как инструмента социальной политики — тоже нет. Хотя экономисты с тезисом о взаимосвязи зарплаты и безработицы в России ЭЭГ, по сути, не спорят.
Между тем проректор Академии труда и социальных отношений Александр Сафонов уверен, что российский рынок труда эффективным считать нельзя. По его мнению, это видно из неэффективного распределения специалистов по секторам: сокращение сотрудников в промышленности, высокая доля бюджетников и занятых на сером рынке. Если бы эти диспропорции начали устраняться, то рынок выдавливал бы людей либо в эффективные секторы, либо в безработицу, полагает он.
Оперировать лишь методологией Международной организации труда при оценке ситуации с занятостью в России неправильно, продолжает Сафонов, причина — как раз скрытая безработица (административные отпуска, неполный рабочий день и т. д.). От высокой безработицы страну спас и демографический кризис: если бы его не было, то, по оценке Сафонова, число безработных росло бы на 700 тыс. человек в год.