Усовершенствование Российской Федерации — главного российского учреждения предполагает уточнение критериев оптимизации. Автор этих строк — дипломированный специалист в области теории и методов выбора оптимальных инженерных решений таковыми считает устойчивость России и ее эффективность. Представляется очевидным и по этой причине не требующим доказывания, что наша страна сможет сохранять динамическое равновесие, если ее устойчивость будет поддерживать сильный центр, а эффективность — обеспечивать относительно свободные регионы.

Прежде чем продолжить обсуждение государственного устройства России, поговорим об авантюре, предпринятой Михаилом Горбачевым, который, обладая всей полнотой государственной власти, принял решение о замене социалистического способа общественного производства на капиталистический.

Главной целью любого капиталиста служит прибыль (в коммунистической терминологии — нажива) имущества, которое тот вкладывает в те или иные предприятия. Гораздо более привлекательна коммунистическая идеология, в числе прочего предусматривающая всеобщее равенство (в рыночной терминологии — уравниловка).

Дело, однако, в том, что всеобщее равенство препятствует достижению сколько-нибудь заметной эффективности. Хроническая недостаточность эффективности общественного производства и послужила доминирующей проблемой предперестроечного СССР. Надо полагать, что Горбачев это понимал, коль скоро решился на перестройку, повлекшую за собой разрушение экономического базиса одной из мощнейших мировых держав и как следствие ее развал.

Горбачев определенно не мог не замечать бьющих в глаза преимуществ рынка, обеспечивающего высочайшую производительность труда. Но, скорее всего, он не понимал, что качество как таковое определяется не только эффективностью, но и устойчивостью. И, конечно же, не предполагал, что замещение простого в сущности хозяйства Советского Союза неуправляемым рынком обусловит необратимую потерю устойчивости этой страны.

А между тем, устранение доминировавшей в то время проблемы низкой эффективности общественного производства не требовало никакой перестройки: достаточно надстройки, достигаемой некоторой, регламентированной государством, рыночной свободой.

Справка

Ленинская концепция новой экономической политики (НЭП) допускала и товарно-денежные отношения, и хозрасчет, но в «известных пределах» и при условии сохранения однопартийного режима. Именно так и поступила коммунистическая партия Китая.

Горбачев пренебрег ленинской концепцией НЭП. В результате предпринятой им авантюры от достижений социализма практически ничего не осталось, что касается, в частности, и всеобщего равенства. более того, современная Россия уверенно занимает первое место в списке крупнейших мировых экономик с наиболее высоким уровнем социального неравенства. По некоторым данным, 10% населения нашей страны принадлежит 90% всех российских богатств. Но, как показал соответствующий опрос, вполне довольны перестройкой оказалось всего 20% его участников.

Царское самодержавие рухнуло без какого-либо участия большевиков. Но именно они на обломках Российской Империи построили диктатуру пролетариата, которая со временем выродилась в диктатуру чиновников и олигархов. Именно они составляют господствующий в современной России политический класс.

Этот класс, надо полагать, устраивает продолжение перестройки «до победного конца» и он, наверное, не заинтересован в усовершенствовании существующего государственного устройства России. Но, быть может, имеющееся федеративное государство стоило бы преобразовать в конфедерацию?

С просьбой поддержать соответствующее обсуждение автор этих строк — спецкор REX обратился в Аппарат президента РФ. Но, как это следует из ответа специалиста-эксперта департамента письменных обращений граждан и организаций АПРФ, обращение, «поступившее на имя Президента РФ, не соответствует требованиям закона, в виду чего дать ответ автору по существу его обращения не представляется возможным». Ну, что же, за неимением простой пишут на гербовой...

Идея преобразования РФ в конфедерацию хороша тем, что она позволяет установить договорные отношений между федеральным центром и всеми регионами — субъектами РФ. Пока же такого рода отношения — благодаря договору от 26 июня 2007 года (о разграничении предметов ведения и полномочий органов власти) — сложились только между двумя государствами. Это Российская Федерация и Республика Татарстан. Не думаю, впрочем, чтобы властная элита Татарии хотела отделиться от России. Проблема оптимизации взаимоотношений российских субъектов и федерального центром требует скорейшего разрешения. Есть, однако, и более острая проблема.

Эта проблема заключается в том, что российское общество не способна ни направлять, ни даже контролировать Российскую Федерацию, не располагающую явным учредителем. Так называемый многонациональный источник российской власти представляет ничем, кроме общего гражданства, не связанная совокупность физических лиц, имеющих лишь те права, которые членам этой совокупности даровало государство. Во всяком случае, народ не обладает признаками субъекта и, следовательно, не способен принимать решения.

Это касается, в частности, преобразования РФ в конфедерацию, которое могло бы позволить российским штатам (государствам), соединенным межгосударственным договором, делать политическую погоду в стране. И передавать определенную (этим договором) часть своих ресурсов органам конфедерации, чтобы те имели возможность выполнять возложенные на них функции.

Итак, стоит ли сохранять существующее государственное устройство России, пресекая попытки сепаратистов, желающих перейти на договорные отношения с федеральным центром? Или же предпочтительнее будет имеющееся федеративное государство преобразовать в конфедерацию, юридической основой которой станет договор, заключенный в соответствии с нормами международного права?

Этот вопрос я адресую господствующему политическому классу и его авангарду — Единой России, лидером которой является премьер-министр правительства РФ Дмитрий Медведев.