С 11 мая во всех кинотеатрах — новый кинороман Валерия Тодоровского «Большой»: история балерины, пробивающейся из провинции на главную сцену страны. Кадр из фильма «Большой»
«Большой»
Россия, реж. Валерий Тодоровский, в ролях: Маргарита Симонова, Екатерина Самуйлина, Анна Исаева, Алиса Фрейндлих, Александр Домогаров, Валентина Теличкина, Николя Ля Риш. Сайт фильма Спившийся артист балета привозит в Московскую академию хореографии Юлю Ольшанскую из далёкого Шахтинска, обещая именитой наставнице, что с такой «и помереть будет не страшно». Девочка действительно оказывается талантливой, артистичной, с шикарным прыжком, «но есть нюансы»: она дерзкая, своенравная, нестабильная. Годятся ли такие для Большого театра?..
Трейлер фильма «Большой» Предыдущая киноработа Валерия Тодоровского подавалась прокатчиками как «фильм-праздник», сейчас в графе «жанр» стоит не менее громкое: «фильм-роман». И если в случае со «Стилягами» насчёт праздника можно было поспорить, то «Большой» и вправду — большой многолинейный и многофигурный кинороман, единичное для современного российского кинематографа явление. Сама по себе история крайне проста — и можно даже сказать, что банальна. Есть одарённая девочка, сперва она станет балериной, потом (как мы, проникшись к ней симпатией, надеемся) — знаменитой балериной. Но эта трудовая биография подана Тодоровским с такой витиеватостью, что стандартная дорога к успеху избавляется у него от своей «стандартности». Заставляя зрителей складывать в своём мозгу масштабный пазл, кусочки которого разбросаны по трём возрастам героини, режиссёр хитроумно маскирует недочёты и пробелы, которые были бы очевидны в другом случае, — монтажной игрой восполняя то, чего, видимо, не доставало проекту на уровне сценария. Кадр из фильма «Большой»
Подобный ход — когда действие разворачивается не последовательно, а скачет из одного времени в другое, туда и обратно, — не даёт нам (по меньшей мере) расслабиться, а автору позволяет точнее прочертить внутреннюю геометрию рифм, связей и богатых взаимоотношений между персонажами. Конечно, обо всём об этом можно было бы рассказать и по-другому, в привычной всем манере, но именно выбранная форма придаёт повествованию оригинальности и добавляет, что называется, интриги. В этом отношении традиционалист Тодоровский довольно неожиданно следует за Годаром, говорившим, что «в фильме должны быть начало, середина и конец — но не обязательно именно в этом порядке». «Большой» — нагляднейший пример того, как данный принцип работает на нашей почве.
От чего создателям ленты не удаётся нас отвлечь, так это от мысли, что для того, чтобы придумать эту историю, совершенно не обязательно разбираться в балете.
Кадр из фильма «Большой»
Да, здесь много подсмотренных нюансов и верно подмеченных деталей, а речь героев с самого начала и до конца перемежается профессиональными словечками и терминами: от почти ласковых «держим жемчужинку» да «облачко обнимаем» на уроках у станка до жёстких требований арабеска и сиссона уже непосредственно на сцене.
Здесь есть советы бывалых («Шампанское не пей, от шампанского ноги слабеют. Если пить, то только коньяк») и афоризмы знатоков («Па-де-де — это первая брачная ночь»). Есть алкогольные байки из общажной жизни, проникнутая самоубийственным героизмом легенда о прыжке с одной крыши на другую, анекдотичные опасения, что девственности лишаются от постоянных растяжек, а «после секса начинаешь хуже танцевать»… Кадр из фильма «Большой»
Но сочленяя подслушанное с надуманным (например, фразой «Ты в балете никто, пока не докажешь обратное» педагог в первую очередь оправдывает свой прогрессирующий склероз: для неё все — «дуры безымянные» ещё и потому, что она их имён запомнить не может), сценаристы отнюдь не всегда достигают в этом успеха.
Ради окрика «Вы плакать сюда пришли или балету служить?», как и эпизодов с соблазнительной шоколадкой или выпирающей из корсета грудью, не обязательно было проводить серьёзное исследование, — и впечатление таково, что «всем известного» здесь куда больше, нежели чего-то «специфически-секретного».
Понятно, что Тодоровскому веришь, когда он говорит о многочасовых беседах с артистами балета: было бы странно, если б он не погрузился в этот мир с головой. Но можно ли после его фильма сказать, что мы узнали о балете нечто принципиально новое? Нельзя.
Кадр из фильма «Большой»
Но куда обиднее — то, что он не дарит нам ощущения того волшебства, что воодушевляет ценителей прекрасного при посещении Большого театра. Затеяв кино о балете, режиссёр, к сожалению, решительно отказывается от демонстрации танца, сосредотачиваясь исключительно на его оборотной стороне, на производственной, а не творческой драме. А потому здесь нет праздника, на который мы (как и в случае со «Стилягами») могли бы рассчитывать, и так редки (хотя есть!) подлинно прекрасные моменты.
Впрочем, «обманутые ожидания» заложены уже в самом ядре этой истории. «С такими, как я, — не без горечи понимает про себя Юля, — сказок не случается»; в Москву «таких великих вагонами привозят». В подобной концепции имеются, разумеется, и несомненные плюсы — по-своему обогащающие и создателей фильма, и его героинь, и его зрителей. Кадр из фильма «Большой»
В целом же «Большой» — пусть не безусловная удача, но премьера очень заметная, кино большой формы, интересного содержания. Это не однодневка, это фильм на долгие времена. Иных Валерий Тодоровский делать попросту не умеет — и в своей новой картине режиссёр вновь выдержал самый что ни на есть достойный уровень, подтверждающий: есть ещё большие мастера в нашей отчизне.