Повседневное богословие: природа, ипостась и личность
Как наши духовные предки создавали религию на основе последних достижений человеческого разума
Игорь Бекшаев, 14 Мая 2016, 09:42 — REGNUM Церковь настаивает на том, что вероучение ее создавалось людьми исключительно высокой духовности. Может быть, оно, конечно, и так, но документы, в которых вероучение содержится, скорее указывают на то, что те люди были достаточно образованы и смекалисты. Относительно же духовности можно сказать, что они по меньшей мере старались, в том числе соответствовать тому, что сами говорили и писали. За полторы тысячи лет, прошедших с тех пор, как вероучение стало приобретать тот неповторимый религиозно-философский вид, которым традиционное христианство и сейчас сильно выделяется из прочих, особенно — восточных религий, сознание людей значительно изменилось. Те философские формулировки, которые Церковь выдает за духовные прозрения, выглядят сегодня тенденциозными, сильно преувеличивающими значение отдельных положений Откровения в пользу интеллектуальной конструкции, под которую оно подгонялось как под высочайшее достижение современной ему мысли. Для сегодняшних людей все это — «преданья старины глубокой», хотя верующие относятся к ним с благоговением, стараясь даже не вникать в содержание, полагая, что там такой заряд духовности, которого умом даже касаться опасно, чтобы разум не расплавился, а неверующим вникать скучно, мысль выглядит несвязной, рассуждения все время обрываются моралистикой, так и не доводя до какого-нибудь понимания. Поэтому в церковной среде пышным цветом последнее столетие расцвела патристика, удачно симулирующая богословие, тоже ни до чего понятного так и не договаривающая, согласно традиции наводить везде тень на плетень. Однако, теперешним людям полезно хотя бы вкратце знать, как мыслили их духовные предки, чтобы понять ошибочность их метода — создать религию на основе последних достижений человеческого разума. Ведь то, что сегодня «последние достижения» — завтра становятся уже действительно последними в ряду.«Как вы судно назовете, так оно и поплывет», поется в популярном мультфильме. Православие есть религия святоотеческая — так называется — это неоспоримый факт, на который православные люди указывают в первую очередь. Означает он то, что святые отцы, то есть люди специально отобранные Богом для этой цели, приложили к созданию религии все свои силы, старания, без них она была бы непонятной, а с ними стала совершенно понятной, да и не могло быть без них никакой религии. Бог так решил, что людям теперь надо поклоняться правильно, потому что неправильная вера Ему не нравилась. И святые отцы — это те, кто понял, как правильно. Как Богу нравится, святые отцы догадались довольно быстро. Бог, оказывается, не просто Бог, а Троица, со сложноподчиненными божественными отношениями: воления, рождения-не рождения, посылания-исхождения. И некоторыми другими. Даже апостолы не могли до конца эту мысль вместить, а только намекали, что им кое-что известно в общих чертах, но для создания религии и правильного поклонения общих черт, понятно дело, недостаточно.Данное откровение не могло не остаться без последствий, как само оно, так и последствия, держались на духовных открытиях, о которых следует немного рассказать. Чтобы о чем-то вести речь, даже духовную, требуется оперировать какими-то фактическими данными. А где их взять, если речь идет о Боге? В данном случае все очень просто. Их можно вычитать. И интерпретировать. Причем, интерпретировать важно правильно, духовно, поскольку вычитать можно всякое, и во избежание нежелательных интерпретаций святые отцы советовали прежде чем самим читать священные книги заветов, прочесть то, что на эту тему думали другие святые отцы. Чтобы сперва в голове уложилась как можно более плотно интерпретация. И на фоне усвоенной интерпретации все становилось бы яснее ясного. Но даже вычитанные «фактические данные», чтобы их интерпретировать как надо, требуют добавки. И не просто добавки, а с подливой. И тем, и другим являются слова, термины и их подробное объяснение. Такими словами стали два важнейших греческих слова, которые на русский следовало бы перевести как «природа». В чем отличие одной природы от другой и как они взаимодействуют, святые отцы решали много сотен лет.Чтобы говорить о таких высокодуховных предметах как «Троица», святым отцам требовалось перевести разговор о Боге в разговор о «природе Бога». Святоотеческая религия тем и славна, что с упоительным вдохновением заговорила о «природе Бога» и привязала к этому разговору все свое «нравственное богословие». Слово «ипостась», которое Церковь заполучила в собственность и вечное пользование благодаря догматическим определениям Соборов, на русский язык переводят не как «природа», а чаще как «личность». В свою очередь сейчас слово «личность» имеет значение скорее альтернативного социального статуса, нежели выражение какой либо подлинной физической характеристики. Про человека говорят: «Он — личность». Или даже: «Сильная личность», имея в виду, что его социальное поведение здорово выделяется своей чрезмерной и не свойственной большинству активностью. «Ипостасью» античные греки с христианских времен стали называть «природу в частности», но не всю такую природу, а только разумную, имеющую некий общий единый центр принятия решений, связывающий картинку бытия в одно целое, то, что сейчас правильно было бы назвать сознанием. То, что означает цельный «взгляд изнутри» отдельной особи, предполагая, что она разумна и ответственна. Вопрос темный, поскольку «взглядом изнутри» обладает любая муха, которая какие-то решения для себя тоже принимает: сесть ей на эту банку с вареньем или жужжать до следующей банки, или вовсе улететь в нужник. Однако про муху в Церкви говорят, что она, возможно, обладает индивидуальностью, но она есть особь неразумная и, следовательно, личностью ее в таком случае считать никак нельзя, одним словом, она лишена ипостаси и по этим причинам, согласно догматам, не спасется. В те давние времена люди уже стали сильно выделять разум, придавая ему слишком большое значение в природе и делая его как бы выделяющимся из природы признаком богоподобия. Природа считалась бульоном и мясом, а вот человеческая индивидуальность оценивалась как отдельная почти природа, «бытие в себе», природа в частности. Люди все вместе обладали человеческой природой, «сущностью» («усия» — как транслитерируют это греческое слово) и каждый отдельно имел законченную природу — ипостась. Сейчас из светских, то есть не глубоко верующих людей, так думают только некоторые гуманитарии, настроенные выражаться поэтически и бессмысленно, объявляя человека «целой вселенной», «огромным большим миром» и прочей чепухой.Понимание природы сознания на сегодняшний момент находится в зачаточном состоянии, исследования по сути только начались, а в те времена, когда составлялись догматы, эта была терра инкогнита, индивидуализация человека обозначалась больше общими словами. Григорий Богослов считал ипостась «резервуаром сущности», вряд ли можно выразиться более научно или более духовно. Сейчас биологи уже не станут говорить о какой-либо отдельной «природе человека» или кого-то еще, в лучшем случае о «виде», да и то с определенными оговорками. По большому счету, биологи скорее скажут, что все вообще состоит из «ипостасей» и никакой «сущности человека» нет, так что резервуарить нечего. Но это бездуховный взгляд на мир, а в те далекие времена, когда сочинялись догматы, классификация существ определялась по формальным признакам и считалось, что у Бога тоже должны быть свои формальные признаки, как у человека, коровы, овцы — но только «совсем другие». Неподдающиеся разуму. Сумму всех эти формальных признаков, которых никто не видел и ничего о них не знал, называли «природой Бога». Природа у Бога не имеет ничего общего с нашей тут природой, «тварной». «Непознаваемость Бога» в христианстве обрело вид «непознаваемости природы Бога». В то время это был такой научно-философский писк, самое передовое достижение разума, которое объявили духовным подвигом. И дальше речь в богословии только и шла, что о природах, отчего многие бежали в пустыню и там себе ломали головы над этим вопросом. О том, как в дальнейшем развивалась тема «природы» — в следующем очерке.
Вернуться назад