РПЦ распаковывает чемоданы: на Крит наши пока что не едут
Московская патриархия отказывается от участия во Всеправославном соборе, который должен был открыться 16 июня, до урегулирования недоразумений с нежеланием прибыть на него других Поместных церквей
Станислав Стремидловский, 13 Июня 2016, 19:59 — REGNUM[/b] Глава Отдела внешних церковных сношений Московской патриархии митрополит Иларион только что сообщил, что Синод Русской православной церкви решил не ехать на остров Крит, где 16 июня должен был открыться Всеправославный собор, пока свое участие в нем не подтвердят те Поместные церкви — Антиохийская, Болгарская, Грузинская и Сербская — которые ранее выступили с «отказными» постановлениями. В заявлении по сему поводу митрополит напомнил, что в Православных церквях «в последнее время усилилась критика процесса подготовки этого мероприятия». Негативные нотки звучали и в самой РПЦ, но, подчеркнул Иларион, «мы старались отделять пшеницу от плевел», так, были учтены мнения общественности и внесены поправки в два проекта соборных документов.Особо «министр иностранных дел» Русской православной церкви отметил то, что Москва постоянно настаивала на распространении принципа консенсуса, в том числе на присутствие всех Церквей на Соборе, если хоть одна Церковь отсутствует — консенсуса нет. По словам Илариона, такового согласия не было уже в январе этого года на предсоборном совещании, Синаксисе, в Швейцарии, когда Антиохийский патриархат предупредил, что он не готов ехать на Кипр в ситуации отсутствия прогресса в споре с Иерусалимским патриархатом из-за канонической принадлежности Катара. Глава ОВЦС обратил внимание на то, что проблемы в межцерковных отношениях есть и у других Поместных церквей. Сербский патриархат конфликтует с Румынским, после того как последний создал на канонической территории сербов свою епархию. Претензии к Бухаресту выдвигает и Москва — румыны учредили епархию и в Молдавии, которую своей считает РПЦ. Митрополит Иларион также вспомнил, что в 1996 году Константинопольский патриархат создал параллельную юрисдикцию в Эстонии, и выразил неприятие тем, что на Всеправославный собор не пригласили Православную церковь в Америке. Выходит следующее: известно, что серьезные богословские вопросы на Всеправославном соборе не должны были обсуждаться. Соответственно, созыв и работа этого мероприятия виделось как отработка механизма согласования интересов Поместных церквей, своего рода арбитраж, где патриархи и митрополиты могли бы конструктивно, без вынесения споров на потеху широкой общественности договариваться друг с другом и решать проблемы межцерковных отношений. Исторически сложилось, что этот арбитраж проходил под влиянием сильной императорской власти. Так, по крайней мере, было во время Византийской империи. Но сейчас и Константинополь давно Стамбул, и вместо христианского императора там турецкий президент-исламист, поэтому Церквям нужно было научиться договариваться самостоятельно. На роль председателя арбитража претендовала Константинопольский патриархат и ее глава — патриарх Варфоломей. Вопрос был в том, какую избрать методологию. Приближенный к Варфоломею архидиакон Константинопольского патриархата Иоанис Хрисавгис в интервью американскому порталу Crux, комментируя подготовку к созыву Собора, говорил следующее: «Если одна или несколько Церквей не будут на нем, принятые решения все равно будут иметь обязательный характер для всех Православных церквей. Если какая-то Церковь хочет уйти и не участвовать в работе, думаю, это стало бы печальным отражением ее собственной маргинализации». То есть, речь шла о том, чтобы использовать принцип квалифицированного или, возможно, даже простого большинства. Против этого выступали другие Церкви, в частности Русская православная, которая настаивала на принципе полного консенсуса, считая, что согласие всех сторон арбитража с выработанным решением важнее, чем собственно сам его поиск и утверждение. Ведь простое голосование и продавливание того или иного мнения порождало бы новые нестроения и обиды, которые отравляли бы отношения между Церквями в будущем. А учитывая, что Церкви — институт крайне инерционный, пересмотр сложившихся между ними отношений происходит очень тяжело и довольно редко, скоротечные по церковным меркам решения, в которых большую долю имели бы соображения тактического характера, проголосованные при помощи политических технологий, стали бы настоящей катастрофой. Судя по тому, что Антиохийская, Болгарская, Грузинская и Сербская церкви отказались в итоге от приезда на Собор, у Константинопольской патриархии и патриарха после взвешивания не нашлось нужного веса, Фанар оказался слишком «легкими» для того, чтобы ему можно было доверить ответственную роль главного арбитра. А дальше? Со стороны иногда виднее, так что приведем мнение австрийского католического издания KATHPRESS. В конечном итоге, по его мнению, открытие работы Собора, скорее, будет зависеть главным образом от реакций патриархатов, Московского и Константинопольского. Если РПЦ останется дома, Собор «провалится», даже если и не будет официально отменен. А это ударит по рейтингу константинопольского патриарха Варфоломея, главного инициатора созыва Всеправославного собора. Хотя ватиканский официоз, газета L'Osservatore Romano, говоря о прозвучавших ранее публичных претензиях, отмечает, что не Московский патриархат является движущей силой их проявления, как некоторые могли бы подумать, а сигнал был дан Болгарией, а затем патриархатами Антиохии и Сербии, которые неизвестны своей принципиальной враждебностью к идее созыва Собора. Еще один интересный нюанс. Секретарь Синода Украинской православной церкви Киевского патриархата архиепископ Евстратий заявил в интервью порталу Кредо.ру, что «встреча патриарха Кирилла с папой Римским, которая имела место 12 февраля, повлияла на подготовку Собора», и он думает, что «о ней еще не раз вспомнят в контексте этого Собора, как бы ситуация ни развивалась». И что бы это значило?
Вернуться назад