"Конечной целью украинского конфликта является Москва"
Так, практически сразу после введения Россией ответных санкций сербские производители заявили, что готовы значительно увеличить поставки в Россию товаров, оказавшихся под запретом на ввоз. Тем не менее, усиление сближения с Россией не обещает быть для Сербии простым, поскольку на протяжении последних полутора десятилетий, прошедших после свержения Слободана Милошевича в результате одной из первых «цветных революций», сербские политики настойчиво продвигали идею вступления страны в Евросоюз. И хотя перспективы этого для Сербии почти столь же призрачны, как и для Украины, именно евроинтеграция является тем полем, на котором ЕС и Запад в целом могут оказывать на Сербию серьезное давление. Таким образом, украинский кризис ведет к тому, что стране рано или поздно придется делать окончательный геополитический выбор: или Россия, или Евросоюз. Одной из наиболее заметных среди политических сил Сербии, однозначно выступающих за сближение с Россией в качестве исторического выбора сербского народа, является партия «Двери». В качестве общественной организации она была основана еще в 1999 году, а в политику пришла три года назад под лозунгом «Движение за жизнь Сербии». По мнению члена Совета партии «Двери» Срджана Ного, нынешняя ситуация на Украине имеет прямое отношение к внутриполитической жизни Сербии – в том числе потому, что сербы уже хорошо почувствовали на себе то, что проект «евроинтеграции» приготовил для Украины. И сегодняшние события на юго-западных границах России, считает Срджан Ного, – это логичное продолжение того курса Запада, который был начат четверть века назад, в момент распада СССР и Югославии. «Все, что делали с нами, могут сделать и с вами» - В российской прессе ситуацию, сложившуюся на Украине, еще зимой не раз сравнивали с историей распада Югославии. Насколько обоснованны, на ваш взгляд, такие аналогии? - Действительно, есть много параллелей и много общего с той ситуацией, которая была в бывшей Югославии в начале девяностых, и тем, что сейчас происходит на Украине. Самая главная аналогия – в том, кто произвел оба эти кризиса. Прежде всего это государства Евросоюза и НАТО, в том числе США. Вторая аналогия: в момент распада Югославии и Советского Союза сложилась уникальная ситуация, в которой уважались не границы государств, а те внутренние границы, которые искусственно нарисовали их коммунистические власти. Эти внутренние границы были единственной частью наследия коммунизма, которую Запад признал и с удовольствием принял. Мы считаем, что та часть международного сообщества, которая хочет присвоить себе роль мирового арбитра и решать, какие границы нужно уважать, а какие не нужно, ведет себя крайне лицемерно. Сербский народ после распада Варшавского договора первым почувствовал на себе то, что мы теперь называем новым мировым порядком, при котором в мире осталась одна сверхдержава – США. Мы хорошо знаем, что значит быть под давлением блокады и пропаганды в СМИ, и то, что было начато против сербского народа в Сербской Краине в Хорватии и в Боснии и Герцеговине, сегодня получает свое завершение на востоке Украины. Это один и тот же конфликт, и ясно, что конечной целью его является Москва. Все планы, которые Запад имеет в отношении России, вы можете прекрасно видеть на примере Сербии и бывшей Югославии. Все, что делали с нами, могут сделать и с вами. На нас нападали и разрушили нашу страну, потому что всегда смотрели на нас как на малых русских на Балканах, а настоящей целью всегда была Россия. - Как вы оцениваете позицию России в украинском кризисе? Можете ли вы прокомментировать решение российского руководства не вводить войска на восток Украины? - Гражданские войны – это очень сложный вопрос. С одной стороны, главный генератор конфликта – это, безусловно, НАТО и киевская хунта, которая и поставлена, чтобы реализовать интересы НАТО на Украине. С другой стороны, ясно, что Россия в данной ситуации не является агрессором, а конечной целью агрессии. Владимир Путин, безусловно, находится в очень сложной ситуации, и я вижу, что он становится жертвой сатанизации в СМИ, особенно западных, и ожидаю, что эта ситуация будет ухудшаться. Конечно, было бы нескромно с моей стороны давать советы такой политической величине, как российский президент, но я уверен, что со своей стороны он наилучшим образом предпримет все, что необходимо и для российского, и для украинского народа. В любом случае в действиях России, которая заняла принципиальную позицию невмешательства в войну на Украине, виден серьезный противовес западным силам, которые посылают на Украину своих наемников и ведут эскалацию конфликта. В противовес законам силы Россия пытается помочь разрешению кризиса на Украине политическими и гуманитарными силами, но при этом, конечно, ясно, что если НАТО победит, то конфликт с востока Украины очень быстро переместится в Россию. Я не сомневаюсь, что руководство России осознает эту опасность и предпримет все, чтобы этого не произошло. Также я не сомневаюсь, что руководство России понимает: население Украины – не только ее востока – не является врагом России, в большинстве своем этими людьми манипулирует Запад, чтобы достичь своих целей на этой территории. Я думаю, что руководство России сейчас борется за то, чтобы защитить рядовых граждан Украины от бандитов, какими являются Порошенко и Яценюк, и их хозяев с Запада. - Одно из российских неолиберальных СМИ уже успело сравнить Путина со Слободаном Милошевичем, который в свое время не смог отстоять интересы сербов в Хорватии и Боснии-Герцеговине. Уместна ли, по вашему мнению, такая аналогия? - Пропагандистская война никогда не прекращается. Несомненно, что либеральные СМИ будут распространять разную ложную информацию и не перестанут этим заниматься. Сейчас это прекрасно видно по тому, что российского президента стали называть мясником, Хилари Клинтон сравнила Путина с Гитлером, хотя все знают, какая страна победила фашизм и кого нужно за это благодарить. Мы видим жестокую агрессию, когда киевская хунта бомбит собственные города, когда уже есть 500 тысяч беженцев из Украины в Россию. А если вы посмотрите на либеральные СМИ, то создается совсем другая картина – вы прочтете там о каких-то странных повстанцах, но нигде не упоминается о том, что происходит агрессия против мирного населения. Ни один оператор CNN не приехал в Россию, чтобы взять интервью у тех людей, которым пришлось оставить свои дома и спасать свою жизнь и детей в России. Но никто уже теперь не вспоминает и то, почему эти люди восстали, чего они хотят, не говорят о том, что у них отнимают национальный язык и заставляют принять политический выбор, которого они не делали. Напомню, что на Украине был легально выбранный президент, который отказался от евроинтеграции и после этого 20 тысяч человек на майдане при поддержке иностранных наемников его свергли. С другой стороны, мы видим классические акции, рассчитанные на СМИ, такие как история с малазийским самолетом. Очевидно, что самолет сбили украинские военные силы, чтобы обвинить в этом Россию и повстанцев, поэтому они и пытаются мешать расследованию. Еще раз повторю: мы все это уже видели и почувствовали на себе в Боснии и Косово. Цена «евроинтеграции» - После свержения Милошевича Сербия взяла – или сделала вид, что взяла курс на вступление в Евросоюз. Каким образом развитие ситуации с «евроинтеграцией» Украины повлияло на дискуссию о том, нужно ли вашей стране вступление в Евросоюз? - Сербские СМИ сообщают о событиях на Украине, но все же недостаточно. Я не могу сказать, что здесь существует какая-то антироссийская пропаганда, но определенные СМИ, которые находятся в собственности Запада, рассказывают об этом довольно предвзято. Тем не менее, в Сербии есть и СМИ, которые дают объективную информацию. Что касается сербской политической сцены, то Сербия находится в деликатной ситуации. В последние 14-15 лет, независимо от того, кто находится у власти, пропагандируется безальтернативный путь в ЕС, не считаясь ни с какими проблемами и трудностями. При этом по вопросу о вступлении Сербии в ЕС существуют значительные разногласия – наверное, половина населения против этого. Я не сомневаюсь, что две трети сербского народа поддерживают Россию, но, к сожалению, в нынешнем составе Скупщины (Парламента) не существует ни одного депутата или депутатской группы, которая была бы против вступления в ЕС и за поворот к России. В то же время, безусловно, существуют очень сильные связи Сербии с Россией, и необходимо очень большое умение, чтобы балансировать между Россией и ЕС. Несомненно, ЕС и США оказывают большое давление на наше правительство, чтобы оно также ввело санкции против России и присоединилось к западному сообществу, но пока наше правительство этого не сделало. - Как вы считаете, может ли при определенных условиях в Сербии произойти свой «евромайдан» – вне зависимости от того, кто выйдет на улицы, сторонники или противники вступления в Евросоюз? - Сейчас я бы сказал, что нет, хотя никто не знает, что случится в будущем. Мы много всего пережили за последние 25 лет – и войны, и санкции, в 2000 году наша страна была оккупирована, затем мы были первой жертвой «цветной» революции, и только потом эти революции экспортировались по всему миру. Благодаря политике наших властей, утверждавших, что вступление в ЕС не имеет альтернативы, мы потеряли полмиллиона человек, которые или уехали из Сербии или умерли. Тысячи компаний уничтожены – либо они обанкротились, либо были закрыты; из страны украдено и вывезено более 50 миллиардов евро – это только откровенно нелегальные пути, но ведь существуют и легальные способы оттока капитала из Сербии.700-800 тысяч человек остались без работы. Наши СМИ полностью контролируются Западом и пытаются отнять у народа всякую способность к активности. За эти 14 лет десятки и сотни тысяч человек много раз выходили на улицы сербских городов, пытаясь противостоять этому – можно, например, вспомнить митинг «Косово – это Сербия» в 2008 году, когда была провозглашена «независимость» Косово. Сопротивление сербского народа демонстрирует и то, что было подожжено посольство США и Германии в Белграде. Но дело в том, что все возможные политические элиты за эти 14 лет предали свой народ. К их числу относится и нынешняя власть, которая победила на выборах на волне обещаний совершить поворот от политики Демократической партии, направленной на евроинтеграцию, к политике, ориентированной в сторону России. А на деле оказалось, что она продолжила курс на сближение с ЕС. - Похоже, что у нынешних сербских политиков просто не слишком велико пространство для маневра. Сербия вынуждена одним глазом смотреть на Евросоюз, а другим на Россию. - Вы абсолютно правы. Нынешние власти либо куплены, либо имеют какие-либо обязательства перед Западом – именно поэтому они имеют так мало пространства для маневра. А сербский народ на данный момент устал и не имеет сил для какого-то серьезного противостояния. Нам просто необходимо передохнуть и переждать, чтобы мимо нас прошла очередная большая катастрофа. Но если говорить о ситуации социального унижения, которое нарастает, и о положении дел в экономике, то все это, безусловно, приведет к тому, что люди вспомнят о том национальном унижении, которому мы все время подвергаемся. Я думаю, что в следующие несколько лет нас ожидает очень неспокойный период. Западные страны, безусловно, продолжат оказывать давление на Сербию, и я надеюсь только на то, что мы снова не станем жертвами беспорядков или восстаний, которые будут результатом чужой манипуляции – и вновь в интересах Запада. Выход из кризиса идей - Насколько актуальна для текущей внутриполитической повестки Сербии ситуация на Украине? Можете ли вы обратить свою позицию по Украине в дополнительный политический капитал? - Ситуация на Украине, конечно, не является внутриполитическим вопросом Сербии, но весьма важна для нашей политической жизни. Обычные люди так не считают, но те, кто занимаются политикой, отлично понимают, насколько это значимо. Сейчас руководство Сербии пока может противостоять давлению со стороны Запада и не присоединяться к санкциям и прочим действиям против России. Но если вдруг у них совсем не останется маневренного пространства, наше правительство должно будет стать или на сторону ЕС, или на сторону России – и в этот момент ситуация на Украине станет внутриполитическим вопросом Сербии. Отношение к России может стать тем вопросом, который привел бы к серьезной поляризации сербского общества. По одну сторону оказались бы люди, которые верят в европейскую сказку и готовы предать национальные интересы Сербии, а по другую – люди, понимающие, что национальный интерес Сербии – в сближении с Россией. В настоящий момент такой поляризации нет, но она очень возможна. Мы понимаем, что наше правительство находится в тяжелой ситуации, и это один из тех редких вопросов, где мы поддерживаем его позицию: не поддаваться давлению Запада и не становиться на сторону врагов России. Но если они примут их сторону, то будут иметь в нашем лице очень жесткого противника, и все это может иметь результатом совершенно новое распределение сил на политической сцене Сербии. Сербская прогрессивная партия получила более 50% голосов на недавних выборах в парламент и, безусловно, является доминирующей силой. Ее популярности хватило на то, чтобы сдать Косово и Метохию, и Запад этим воспользовался. Но если они предадут и Россию, то ситуация может в корне перемениться. В этом случае маски были бы сорваны и характер их власти стал бы понятен, тогда народ больше не имел бы никаких иллюзий в связи с этой партией. И все же мы надеемся, что наши власти смогут противостоять давлению и не повернуться спиной к России. - Как вы определяете свой электорат и каким образом пытаетесь донести до него свои идеи? - Из-за ограниченных средств и блокады со стороны СМИ мы сконцентрировались на бесплатной пропаганде в интернете. Из-за этого мы ориентируемся прежде всего на городское население с более высоким уровнем образования и более молодое. Конечно, на следующих парламентских выборах мы постараемся расширить аудиторию, к которой мы обращаемся, включая более пожилых людей, которые не пользуются интернетом, и население сельских районов, потому что, безусловно, недостаточно обращаться только к молодым образованным людям. «Двери» до сих пор остаются большой загадкой для большинства населения Сербии, и мы, безусловно, будем стараться путем личных контактов с людьми преодолеть медийную блокаду. - Каких результатов вы рассчитываете достичь на следующих парламентских выборах? - Первые грядущие выборы пройдут в органы местного самоуправления городов и муниципалитетов через пару лет, мы готовимся к ним. Поэтому наша стратегия – на основании хороших результатов на местных выборах создать трамплин для парламентских выборов, и мы рассчитываем на хороший результат, тем более что на предшествующих выборах в парламент, в которых мы участвовали, социологические опросы признали нас «лучшей альтернативной партией». Причина нашего оптимизма – в молодости нашего электората. Смена политических поколений в Сербии сейчас очень актуальна, и мы единственное новое, аутентичное движение 21 века, все остальные движения представляют политики, которые появились в последние годы 20 века. В состоянии кризиса идей на сербской политической сцене, когда все сводится к тому, как выжить, мы единственные носители новых планов на будущее. Нужна народная дипломатия - Насколько, на ваш взгляд, содержательны нынешние отношения России и Сербии? Складывается ощущение, что дальше расхожего представления о дружбе двух стран они не слишком идут, если не брать официальные контакты и такие геополитические вещи, как «Южный поток». - Я согласен, что имеющиеся возможности используются слабо, и мы друг для друга во многом незнакомцы. К сожалению, во всех контактах, которые Россия устанавливает с Сербией, она обычно идет через институциональные, политические каналы. А если оставить в стороне политические вопросы, то наши связи в духовной, культурной, экономической сферах недостаточно развиты и недостаточно интенсивны, принимая во внимание близость наших народов. До того, как мы занялись политикой, «Двери» 12 лет были неправительственной организацией, которая занималась социальной, гуманитарной и культурной деятельностью. Одним из важных сегментов этой работы и были сербско-русские связи и развитие сотрудничества. Начиная с 2006 года я много раз был в России, только в прошлом году провел в вашей стране дней 40 в общей сложности, у меня много друзей в России. Поэтому мы хорошо понимаем проблемы, о которых вы спрашиваете, и мне совершенно ясно, что Сербия в России присутствует недостаточно. - Что ваша партия планирует делать для того, чтобы активизировать российско-сербское сотрудничество? - «Двери» пытаются по мере сил решить эту проблему или, по крайней мере, поднять ее на более высокий уровень. И сегодня, хотя мы занимаемся политикой, у нас много контактов с Россией в культурной, духовной, гуманитарной сферах. Когда мы будем участвовать во власти на институциональной основе, став парламентской партией, то мы надеемся, что сможем начать определенные проекты. В данный момент пока все ограничивается личными контактами. Я думаю, что Сербии нужен информационно-культурный центр в Москве, который бы распространял информацию о Сербии в России, но близорукое руководство Сербии до сих пор не поняло необходимости в этом. Но в связи с кризисом на Украине наши связи получают дополнительную важность – если тут вообще можно говорить о какой-то степени, потому что не существует более близких народов, чем сербы и русские. Мне хотелось бы, чтобы люди в России знали, что, в отличие от большей – абсолютно прозападной – части элиты Сербии, большинство сербского народа любит Россию, и сербский народ – главный союзник России. - Иными словами, нужно активизировать то, что называется народной дипломатией? - Да, она нужна, тем более что существует определенная стена, которая разделяла наши народы в течение долгого времени. После революции в России десятки, а может быть, и сотни тысяч белоэмигрантов оказались в Сербии, но сербская королевская династия не имела контактов с советским правительством в Москве. Они были установлены перед самым началом Второй мировой войны, после окончания которой коммунизм наступил и в Сербии. Но уже в 1948 году руководства Советского Союза и Югославии пришли к конфликту, и многие коммунисты Сербии и Черногории, которые поддержали в нем Сталина, подверглись репрессиям. С тех пор политические контакты, конечно, существовали, но реальной связи между народами практически не было. В 1956 году Тито даже подписал соглашение с Грецией и Турцией, по которому Югославия становилась тайным партнером НАТО. С распадом СССР и Югославии создались условия для новых контактов сербского и русского народов, но, к сожалению, у нас тогда были война и санкции, а у вас был Ельцин. А в 2000 году, когда у вас наконец появилось руководство, которое заботится о национальных интересах России, у нас к власти пришла западная агентура. Но сближение Сербии и России произошло именно благодаря личным контактам между народами. И если мы говорим о значении народной дипломатии, то можно вспомнить, как пару лет назад Владимир Путин приезжал в Белград. Тогдашнее наше руководство всеми силами старалось предотвратить контакты Путина с простыми людьми, но Путин все же решил посетить стадион «Црвена звезда», когда она играла с «Зенитом» в рамках юношеского турнира. За три дня до визита Путина по нашему телевидению каждый день передавали, что он не приедет на стадион, но примерно 25 тысяч человек все же пришло на матч в надежде, что Путин там появится. И где-то в начале второго тайма он действительно пришел. Овация и воодушевление народа на стадионе продолжались где-то полчаса – думаю, что такой встречи у Путина раньше не было. Люди его фотографировали, просили автографы, хотя Путин предлагал всем смотреть матч, а не на него. Я потом много раз слышал от своих русских друзей, что этот визит в Белград Путину очень запомнился. - С какими российскими политиками и партиями вы в настоящее время взаимодействуете? - У нас есть контакты со всеми фракциями в Госдуме, но этим дело не ограничивается – мы также сотрудничаем с Русской православной церковью, работаем с общественными организациями, такими как Фонд Андрея Первозванного, Фонд Славы России и другими, а также с Российским институтом стратегических исследований и Центром изучения балканского кризиса при РАН. - Насколько сейчас безопасно в Сербии высказывать взгляды, которые вы предлагаете своим избирателям? - Мы осознаем, что живем в оккупированной стране, и то, что мы говорим, противоречит интересам больших и серьезных сил. В нашей истории было немало политических убийств, и мы понимаем, что существует серьезная опасность, хотя до сих пор таких проблем не было. Для себя лично мы разрешили этот вопрос, объявив о готовности бороться за интересы собственного народа.
Вернуться назад