Есть несколько причин, по которым вопрос стратегии дальнейшего развития страны приобрел сегодня особую остроту. Мы не можем продолжать топтаться на месте, находясь в тисках стагнации, без риска навсегда отстать от развитых или динамично развивающихся экономик мира. По мнению авторов "Стратегии роста" (Столыпинский клуб), при инерционном сценарии к 2035 году Россия вырастет в полтора раза, а мир — в четыре. К примеру, один процент роста ВВП в России в денежном выражении составит 37 миллиардов долларов, а тот же процент для Китая — 197 миллиардов долларов. Следовательно, России нужно расти темпами не менее пяти процентов в год. Алармистские заявления звучат из уст многих других экспертов. Так, глава ЦСР Алексей Кудрин называет последние 10 лет "потерянным десятилетием" именно из-за отсутствия заметного экономического роста. Однако темпы роста, заложенные в программе ЦСР и комплексном плане действий Минэкономразвития, не столь амбициозны: от трех до трех с половиной процентов.
Подобно былинному русскому богатырю на развилке дорог, Россия стоит сегодня перед выбором самой модели экономического развития, и принятое решение будет носить судьбоносный характер. В рамках ПМЭФ советник президента России Сергей Глазьев говорил о переходном процессе смены мирохозяйственных укладов и призывал не упустить возможности, которые дает смена моделей экономического роста. В противном случае "наша экономика будет полностью разорвана и окончательно фрагментирована", она утратит способность к самостоятельному воспроизводству. Алексей Кудрин отмечал наступление важнейшего этапа промышленной революции, которая предполагает модернизацию общественных институтов и экономики. Причем если страна не будет перестраиваться в течение ближайших шести лет, то, по мнению Кудрина, "мы не сохранимся как технологическая держава". О том же самом, но другими словами, говорится и в "Стратегии роста": о шестом технологическом укладе и необходимости перехода от рыночной к прогностической модели развития экономики. Между прочим, все сходятся во мнении, что необходимо внедрять современные информационные технологии, проводить цифровизацию управления ведущих отраслей, в общем, строить новую цифровую экономику. Кстати, особое внимание теме цифровой экономики было уделено и президентом РФ Владимиром Путиным в его выступлении на пленарном заседании ПМЭФ, что свидетельствует о достижении консенсуса в данном вопросе.
Неслучаен и тот факт, что экономическая программа-минимум в различных проектах рассчитана на шестилетний период — с 2018-го по 2024-й, который точно совпадает с новым сроком президентских полномочий. Глава ЦСР Алексей Кудрин прямо заявлял, что разрабатываемые стратегии фактически будут частью предвыборной программы Владимира Путина, "если он решит выдвинуть свою кандидатуру на новый президентский срок". Таким образом ставки возрастают: ведь авторы стратегии, которая будет принята за основу будущим президентом, если даже не окажутся у руля власти, то получат сильные рычаги влияния на экономическую политику правительства.
Что касается популяризации идей, заложенных в различных проектах будущей экономической стратегии, не все они в равной степени представлены и освещены в средствах массовой информации или интернет-пространстве. Если со "Стратегией роста" широкая публика может познакомиться, посетив сайт Столыпинского клуба, то сведения о предложениях ЦСР и Минэкономразвития можно получить отрывочно, основываясь на интервью журналистам и выступлениях Алексея Кудрина и министра Максима Орешкина. Сильной стороной программы Столыпинского клуба являются поэтапность в ходе реализации, временная последовательность главных шагов, сопровождаемая подробными описаниями и разъяснениями. Все это будет способствовать повышению исполнительской дисциплины и контроля, что в наших условиях является уже половиной успеха. Так, к концу 2019 должен закончиться этап восстановления экономического роста; этап выхода на высокие темпы и качество роста следует осуществить в период с 2020 по 2025-й годы, после чего должна последовать эра устойчивого развития. Предлагается создать штаб реформ, который выступит в роли организатора, проводника и координатора реализации "Стратегии роста". Это позволит отделить управление развитием от текущего управления.
Анализ всех идей, изложенных в проектах, был бы чересчур объемным, поэтому будет уместным сосредоточиться на вопросах, вызывающих особую полемику. В частности, это касается денежно-кредитной политики и пенсионной реформы. Иначе говоря: откуда брать деньги и трудовые ресурсы на наши громадные планы? Бизнес-омбудсмен и глава Столыпинского клуба Борис Титов активно ратует за смягчение денежно-кредитной политики. В чем оно выражается? В постепенном снижении ставки рефинансирования Центробанка, слегка заниженном курсе рубля, относительно дешевых, доступных долгосрочных кредитах для бизнеса, снижении налоговой нагрузки предприятий до 35 процентов, а также доведении верхнего уровня государственного долга до 30-35 процентов ВВП. Бескомпромиссная борьба ЦБ и правительства с инфляцией была хороша в период высоких цен на нефть и изобильного потока иностранных инвестиций. Но сегодня мы оказались совсем в другой ситуации, и высокая ключевая ставка вкупе с другими мерами по сокращению расходов на реальный сектор экономики обескровливает ее, подстегивает финансовых спекулянтов и никак не способствует повышению благосостояния людей. К тому же и Минэкономразвития признает тот факт, что инфляция в России во многом носит не монетарный характер, а связана с ростом тарифов госмонополий. Может быть, не следует ставить телегу впереди лошади, а сначала обеспечить снижение этих самых тарифов, экономический рост, и потом уже вести наступление на инфляцию по всему фронту? Ясно, что силу инерции той политики, которые заложили либералы-реформаторы в сфере денежно-кредитной политики, будет очень сложно переломить. Даже председатель думского комитета по бюджету и налогам Андрей Макаров не выбирал выражений в ходе дискуссий на ПМЭФ. "У меня такое ощущение, — заявил он, — что мы пытаемся все время навязать обществу шизофренические идеи, что наши проблемы можно залить деньгами". Сергей Глазьев, напротив, осуждает "властвующую в России элитарную прослойку, которой гораздо интереснее и проще получать сверхприбыли на валютных и финансовых спекуляциях, манипулировать курсом рубля и финансовым рынком, извлекая сверхдоходы за счет обесценения сбережений и доходов всех остальных".
Другим яблоком раздора стало предложение Алексея Кудрина о повышении пенсионного возраста с благими намерениями увеличить трудовые ресурсы и повысить размер пенсий. По мнению Бориса Титова, нельзя заниматься экспериментами с пенсионным возрастом, пока не повысится существенным образом продолжительность жизни. Финансовые выгоды от продления пенсионного возраста не компенсируют негативный социальный эффект, поэтому резервы надо искать за счет повышения производительности труда. Неожиданную поддержку данная позиция получила и со стороны Минэкономразвития, где также считают приоритетным проект повышения производительности труда благодаря новым инвестициям и управленческим практикам. "Наше мнение: нужно ориентироваться на молодое поколение, где высокая структурная безработица, — заявил министр Максим Орешкин. — Нужно упрощать процесс найма для компаний".
В ближайшие месяцы работа над стратегиями экономического развития будет продолжаться; единая концепция должна приобрести более-менее четкие очертания. Будет еще много жарких споров между расходящимися во мнениях экспертами, различные группы влияния будут стремиться к продвижению своих идей как единственно верных. Хотелось бы верить, что участники данного экономического марафона будут играть честно, и в итоге будет принята такая стратегия, которая послужит реальному экономическому росту в интересах повышения благосостояния всего населения страны.
