© Оксана Викторова/Коллаж/Ridus
Массовые шествия женщин с обнаженной грудью, розовые шапочки в форме вагин и судебные иски за неудачную шутку, требования переписать Шекспира и запретить «Спящую красавицу», — все это сегодняшний феминизм, бессмысленный и беспощадный.
Суфражистки XIX века попадали бы в обморок, увидав своих духовных наследниц. Как же получилось, что борьба женщин за равные права с мужчинами выродилась в постмодернистский карнавал?
Поражения
Движение за женское равноправие, начавшееся в XIX веке, было абсолютно оправданным. В плане юридических прав женщина в то время напоминала не то раба, не то ребенка. Ей нельзя было участвовать в выборах. Ей не разрешалось получать высшее образование — соответственно у нее не было ни малейшего шанса найти квалифицированную работу и занять высокую должность. Если же она и работала, то ей платили вдвое, а то и втрое меньше, чем мужчинам.
Ее права собственнности и наследования были серьезно ограничены. Приданое, которое она приносила в семью, в большинстве случаев поступало в полное распоряжение мужа.
Пока она жила в девицах, ее судьбой распоряжался отец. Стоило ей выйти замуж, как полным ее хозяином оказывался супруг. Разводы практически во всех странах были запрещены, на женщину, жившую отдельно от мужа, общество смотрело как на проститутку. Так же оно смотрело на женщину, посмевшую родить вне брака. К чему приводило такое положение дел, в красках описано в романах «Анна Каренина» и «Мадам Бовари». С этим бесправием и стали бороться суфражистки — бабушки сегодняшних феминисток. во всем винит белого цисгендерного мужчину. Патриархальная культура этого самца пропитала все вокруг. Его единственное занятие — угнетать и оскорблять женщин. Любой секс в его исполнении — это насилие над партнершей. Например, некоторые феминистки на полном серьезе утверждают, что секс в «миссионерской» позиции унижает женщину. Самец повинен в «лукизме» — это когда он поглядывает на встречную женщину и оценивает, как она выглядит. В «эйблизме» — нет, это не то, что вы подумали, это когда он предпочитает здорвых женщин больным и умственно отсталым. В «эйджизме» — это когда самец хочет молодую женщину и не хочет старую. Еще самцы страдают нарцисссизмом, сексизмом и расизмом. А также мучают женщин с помощью «виктимблейминга» («ты сама виновата, что я тебя изнасиловал»), «слатшейминга» («Ленка — шлюха») и «газлайтинга» (это внушение женщине, что вокруг все не так, как ей кажется). А, не забыть еще «фэтшейминг» — это когда самец троллит толстых женщин. © flickr.com
Для себя же «радфемы» требуют полной свободы самовыражения. Выставлять напоказ все интимные сферы — это правильно, это «бодипозитив». В Нью-Йорке, Сан-Франциско, Торонто регулярно проходят марши женщин топлесс — они требуют от городских властей ходиь им в таком виде по улицам. Типа, мужчинам можно, а нам нельзя?
Год назад сотни тысяч женщин промаршировали по городам США в знак протеста против избрания Трампа. Символом их борьбы стали розовые шапочки в виде вагины. Их и сегодня можно купить на Амазоне по 20 долларов за штуку. Еще один вклад феминисток в современную культуру — это мода на картины, написанные менструальной кровью. Сара Леви рисует ею Дональда Трампа, Джесс Каммин стилизует наскальные росписи, Тим Пал на огромном полотне, над которым она работала девять месяцев, попыталась (весьма неудачно) изобразить человеческий эмбрион. В мире взбесившейся политкорректности белые мужчины обречены на то, чтобы или вымереть или превратиться в бесполое, насмерть запуганное существо. Может, в этом и есть цель третьей волны феминизма? Как говаривала классик «радфема» Валери Соланас: «Каждый мужчина в глубине души знает, что он ничтожный кусок дерьма… Уничтожение любого мужчины — хороший и правильный поступок».