Отставной главный идеолог Единой России Алексей Чадаев, как и все во властных коридорах, прекрасно понимает, что правящая группировка загнала себя пенсионной реформой в крайне тяжелую ситуацию – и спешит на помощь.
Это очень интересно – взглянуть на реформу глазами "адвоката дьявола". Потому что читать, как ее клеймят и критикуют противники власти, уже поднадоело: эта критика довольно однообразна. Но вот как выглядит защита со стороны безусловно неглупого человека, "мозга партии":
- "Дизайн нашей внутренней политики спроектирован профессиональными рекламщиками, причем телевизионными. Доминирование правящей группы в их логике обеспечивается посредством непрерывной трансляции в эфир бесконечного рекламного ролика – последние 18 лет под зонтичным брендом "Путин". Вчерне это проявилось еще на выборах Ельцина в 1996 году, а с 1999-го вошло в систему.
Как устроено мышление рекламщика? У него есть понятные ему категории: массовость охвата, вирусность ролика, социологическое распределение реакций на транслируемый месседж. При этом типы реакций – исключительно простые: "переключил на другой канал", "запомнил и повторяет слоган", "швырнул в экран банку из-под пива", "пошел в магазин и купил товар", "проголосовал на выборах".
Сейчас очень бросается в глаза, как этот инструментарий пытаются имплементировать в пенсионную тему. Подают позитив – рост благосостояния пенсионеров, занятость для пожилых, исправление перекосов в архитектуре системы; тщательно избегают негатива. Довлеет установка: "Ни в коем случае не трогать первое лицо, он тут ни при чем". Ищут и назначают штатных крайних – правительство ("там всегда сидели либералы и людоеды"), Госдуму ("ну, с депутатами все понятно"), "канализируют негатив".
Но все это гиблое дело.
Пенсионная реформа – не товар, который нужно продать как бутылку колы. Это тяжелое политическое решение, связанное с массовым изъятием ресурсов у значительной части населения. И это решение должно быть именно объяснено в режиме ответственной политической коммуникации.
Объяснено – это значит:
- проанализированы предыдущие 15 пенсионных реформ и причины их провала;
- обрисована во всех подробностях сложившаяся проблемная ситуация;
- предъявлен веер альтернатив и вариантов решения…» и т.д."
Чадаев очень тонко и точно подмечает неявную особенность данной реформы – то, что ее в принципе нет смысла рекламировать, как нет смысла убеждать ребенка есть кашу, которую он терпеть не может. Количество навязчивых повторений тут может пойти только во вред – ребенок кашу возненавидит стократ сильней. Но в Кремле этого, судя по всему, не понимают.
Однако Чадаев ошибается, полагая, что если реформу начать объяснять, а не навязывать – от этого будет какой-то другой эффект. Не будет – потому что все равно российскому "покупателю" не предоставляют главного – выбора.
Тут упущен один, правда, ключевой момент: все это надо было объяснять и продвигать до выборов, до момента выбора, а не после. Давайте станем на миг фантастами и предположим, что в Кремле признают: "Мы – дураки, послушаем наконец Чадаева и сделаем, как он говорит!" Но все равно никакие, даже самые четкие и грамотные объяснения не помогут, потому что они в любом случае будут восприниматься населением как элемент манипуляции.
Людям в предложении Чадаева все равно не предоставляется даже иллюзорной возможности выбора, возможности отказа. "Послушайте мои доводы – а потом будет как я сказал". Посыл-то именно таков. А если так – даже лучшие "объясняльщики" добьются только нарастания раздражения.
Поэтому в нынешней ситуации властям надо или резко сдавать назад, превращая все в "шутку" и получая множество издержек. Или уж делать морду кирпичом и просто идти до конца, по возможности вообще ничего не объясняя и не "рекламируя". Тут чем больше слов – тем больше раздражения у людей. Насиловать надо по возможности молча – ни шептать нежные слова, ни объяснять "необходимость процесса" в процессе не стоит.
