Власть не просто мстит за доставленные неудобства на выборах 8 сентября, но и пытается избавить себя от проблем в будущем

Завершение избирательных кампаний вовсе не привело к смягчению политического климата в стране и даже наоборот. Прокуроры продолжают требовать суровые приговоры участникам прошедших протестов, а 12 сентября Россия пережила столь мощную волну обысков и допросов, которым подверглись активисты команды Навального в десятках городов России, что аналогии с «большим террором» перестали казаться затертым штампом.
Огонь по штабам
Попытка разгромить всю общероссийскую сеть Навального — это, прежде всего, попытка обезопасить будущие выборы от влияния факторов, которые власть не может контролировать. Речь, конечно же, идет о тактике «умного голосования», которая даже во время первого своего применения оказалась достаточно эффективной.

Много лет назад Кремль присвоил себе безусловное право назначать или как минимум согласовывать победителей всех выборов в регионах и очень дорожит им. Это один из важнейших рычагов управления элитами: хочешь стать кем-то в системной политике — будь лоялен, договаривайся, четко выполняй приказы. Любая попытка участвовать в политике и тем более побеждать вопреки договоренностям и инструкциям из центра карается. В таких условиях появление новой силы, которая не скрывает своего намерения методично и постоянно ломать планы власти, не может её не тревожить.

На 20-м году своего существования путинский режим обнаружил альтернативную политическую сеть, охватывающую многие регионы и постоянно наращивающую свои возможности. Это открытие особенно драматично на фоне кадровой и интеллектуальной деградации партии власти в федеральном центре и на местах, падении рейтинга президента и «Единой России» в условиях нарастающих социально-экономических трудностей.

Итоги выборов в Хабаровске показали, что, утратив контроль за исполнительной властью в регионе, «Единая Россия» стремительно маргинализируется. Пример вполне вдохновляющий для других регионов и тамошних кланов: выходит, стоит самим стать властью, как с «Единой Россией» можно больше не церемониться.

Мы видим, что тревога охватила властную вертикаль снизу до верху. На повестке дня стоит вопрос превращения выборов из управляемой процедуры распределения постов между согласованными людьми в реальную конкуренцию за них, а к этому во власти совершенно не готовы. Поэтому репрессии в Москве и регионах — это, прежде всего, демонстрация решимости оставить все как есть и не допустить никаких перемен.
Местные элиты и федеральные партии
Как уже отмечалось, управление местными элитами происходит больше за счет страха наказания, чем за счет подкупа и уговоров. Про идеи и принципы никто уже даже и не говорит серьезно, оставив эти темы для ритуального пустословия на партийных мероприятиях.

Но местные элиты имеют свои интересы, продажные и корыстные, а желающих стать депутатами, мэрами и даже губернаторами всегда больше, чем разыгрываемых мест. Высокая цена попадания в список ЕР и суровые рамки лояльности начальству отсекают многих желающих на ранних этапах согласования — и не потому, что они какие-то радикальные оппозиционеры и либералы, а потому только, что место, на которое они претендуют, уже отписано кому-то более близкому и более нужному. Нежелание же смириться с таким порядком вещей уже трактуется как бунт.

Единственной альтернативой участию в системной политике по линии «Единой России» остаются системные партии и, прежде всего, КПРФ, ЛДПР и СР. Но проблем с участием в выборах от системных партий для регионального политика тоже немало. Главная из них — продажность и соглашательство федерального руководства, которое всегда готово услужить «партии власти», пожертвовав интересами местных структур и отказаться от выдвижения неудобных кандидатов. Минувшие губернаторские выборы полны историй о том, как самых сильных своих кандидатов системные партии попросту не выдвигали — и едва ли отодвинутые в сторону политики испытали большую радость, особенно с учетом того, сколь слабы позиции кремлевских выдвиженцев и как они беспомощны в условиях мало-мальски серьезной конкуренции.

Есть и другие сложности: руководство КПРФ намеренно отпугивает от своих кандидатов молодой и оппозиционный электорат, навязывая им неосталинистскую повестку. СР вообще уже давно не может ничем помочь своим выдвиженцам, а кандидаты от ЛДПР зависят от настроения Владимира Жириновского, который годами работает на свой сегмент электората и совершенно не заинтересован в его расширении, а потому в любой момент времени может сказать что-то, что распугает избирателей в данном конкретном регионе или городе.

Снова и снова возникает одна и та же проблема: кандидат готов серьезно бороться с выдвиженцем власти и для этого работать с радикальным оппозиционным электоратом, но делать это напрямую он не может, потому что рискует быть вовсе не выдвинутым.

Предложенная Навальным тактика дает шанс выиграть выборы у единоросса вопреки стратегическим интересам своей партии и договоренностям ее лидеров с федеральными и региональными властями.

Попытка разгромить сеть Навального в регионах — это усложнение возможностей для установления связей между системной и просто ситуативной оппозицией на местах и складывающейся общероссийской системой сопротивления нынешней власти. Сама мысль, что за помощью в получении мандата можно будет обращаться не к начальству, а к радикальным критикам существующего режима, вызывает в кремлевских коридорах истерику.

Но идея «умного голосования» на местах может работать и при минимальном участии самого Навального и его сетки. По сути, от них требуется только использование имеющегося влияния на аудиторию через созданную систему коммуникаций в интернете, которую обысками и арестами не уничтожить. Все остальное будут делать сами кандидаты, про многих из которых сейчас никто и подумать не может, что они готовы взаимодействовать со структурами Навального. Между тем они готовы и активно ищут способы безопасного взаимодействия.

С другой стороны, некоторые эпизоды выборов в Москве показали, что «умное голосование» может сделать депутатом даже того, кто сам этого не хочет, превратив лояльного и вполне системного кандидата ситуативным агентом оппозиции. Обе ситуации ломают всю стратегию власти и заставляют ее предпринимать серьезные усилия, чтоб не дать описанной системе заработать по всей России.
Борьба за будущее
Власть не просто мстит гражданскому обществу за доставленные неудобства в прошлом, она очевидным образом запугивает его, пытаясь избавить себя от проблем в будущем. Под будущим надо понимать все предстоящие выборы в регионах, а самое главное — выборы в государственную думу в 2021 году и президентские выборы в 2024 году, если они вообще состоятся.

Репрессиями и запугиванием власть пытается сбить протестную волну и уничтожить любые надежды на то, что гражданское общество может что-то предпринять, чтоб разорвать оковы авторитаризма. Если механизм управляемых выборов будет разрушен, авторитет Путина и его окружения будет утрачен в глазах региональных и местных элит, что неизбежно поставить под вопрос существование всей системы. Монопольное право определять будущее страны нынешняя правящая группировка хочет оставить за собой.

С другой стороны, масштаб репрессий демонстрирует размах оппозиционной активности: наличие в десятках городов России сотен активистов красноречиво свидетельствует о том, что политический застой в стране закончился.