Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) обязал Россию выплатить 2 955 000 евро компенсации и 88 000 евро судебных издержек пострадавшим при захвате школы в Беслане террористами в 2004 г. Решение по делу «Тагаева и другие против России» опубликовано 13 апреля. С государством судились 409 человек, в том числе бывшие заложники и родственники погибших и раненых заложников.
Суд согласился с истцами, которые утверждали: в отношении их близких была нарушена вторая статья Европейской конвенции о правах человека, гарантирующая право на жизнь. В частности, государство не приняло мер к защите жизней граждан, допустило просчеты в переговорах с террористами и операции против них уже после захвата школы и не расследовало события в Беслане надлежащим образом. При вынесении постановления судьи Ханлар Хаджиев и Дмитрий Дедов, а также судья Пауло Пинто де Альбукерке выразили два отдельных мнения, не совпавших с мнением большинства.
«Потрясающе, что суд полностью согласился с заявителями, по всем пунктам», – подытожил юрист «Мемориала» Кирилл Коротеев, представлявший в ЕСПЧ пострадавших. По его словам, решение суда – исторический документ, впервые оценивающий не только правительственную версию событий в Беслане, но и то, что утверждали заложники. Кроме того, добавляет он, впервые судом официально признано неизбирательное использование оружия. Суд присудил, конечно, скромные компенсации, отмечает Коротеев, но привел длинный перечень мер, которые Россия должна принять для исправления нарушений. Это и признание ответственности, и изменение законодательства, и меры по расследованию обстоятельств произошедшего, перечислил юрист.
Террористы также применяли армейское оружие против заложников и военных, говорится в особом мнении Дедова и Хаджиева. Спорные события произошли после восьми лет войны в регионе, в которой погибло около 20 000 «государственных агентов». В таких обстоятельствах вопрос об использовании тяжелого вооружения в ходе контртеррористической операции находится за пределами компетенции ЕСПЧ, считают судьи.
Минюст обжалует решение ЕСПЧ, которое «ничего, кроме оторопи, не вызывает», говорит руководитель аппарата уполномоченного в ЕСПЧ Андрей Федоров. «Мы категорически не согласны с выводами суда об отсутствии надлежащих превентивных мер. И с тем выводом, что расследование не ответило на вопрос об обоснованности применения силы, что руководство операцией якобы имело какие-то недостатки в вопросах межведомственного взаимодействия. И конечно, не согласны с тем, что нам приписывают применение тяжелого вооружения в то время, когда в школе находились заложники. Есть же, в конце концов, видеозаписи, где все видно. В делах подобного рода, когда событие связано с настолько масштабным огневым противостоянием, суд должен был более взвешенно подходить к разбору и более детально, буквально под микроскопом, рассматривать все обстоятельства дела. Суду было предоставлено огромное количество материалов», – настаивает Федоров. По крайней мере, добавляет он, суд обратил внимание на то, что был проведен весь комплекс мероприятий по поддержке пострадавших, и согласился с тем, что необходимые меры были приняты. Это следует хотя бы из размера присужденной компенсации: 5000–7000 евро на заявителя, обычно присуждается намного больше. Отреагировали на решение ЕСПЧ и в Кремле. «Нам невозможно согласиться с такой формулировкой – стране, которая неоднократно подвергалась атакам террористов», – заявил на брифинге пресс-секретарь президента Путина Дмитрий Песков (цитата ТАСС).
Главред «Бюллетеня Европейского суда» Юрий Берестнев говорит, что решение никак не отразится на уже сложившейся репутации России: ничего принципиально нового мы о себе не узнали. Тем не менее дело становится новой точкой конфликта в отношениях со Страсбургом: тема оказалась слишком чувствительной как для заявителей, так и для российских властей. Берестнев добавляет, что в особом мнении судей Дедова и Хаджиева содержится достаточно веская аргументация, которой имеет смысл воспользоваться для того, чтобы добиться передачи дела в Большую палату и снять, как минимум на время, еще одну болевую точку в отношениях со Страсбургом.
