Депутаты предлагают найти русские синонимы для терминов «майнинг» и «блокчейн», наступая при этом на грабли, пройтись по которым довелось многим представителям других эпох и народов. © Оксана Викторова/Коллаж/Ridus
Зампредседателя комитета Госдумы по информационной политике, технологиям и связи, член КПРФ Александр Ющенко предложил найти русские синонимы для терминов «майнинг» и «блокчейн», выступая на заседании Совета по законодательному обеспечению цифровой экономики. «[Надо] подумать над тем, чтобы внедрять импортозамещение в терминологию цифровых технологий, потому что не все понимают, что такое „мейнстрим“, „майнинг“, „блокчейн“. Всё, конечно, не заменить, но какие-то шаги в этом направлении можно сделать», — цитирует Ющенко агентство ТАСС. Присутствовавший на заседании министр связи Николай Никифоров горячо поддержал инициативу «обрусить» криптовалютную терминологию. В понедельник же депутат ГД Сергей Жигарев предложил дать «общепринятые во всем мире определения» таким понятиям, как «робот», «искусственный интеллект», «блокчейн», big data, «криптовалюта».
В языкознании познавший толк
Когда политикам больше нечем и негде себя проявить, они берутся за лингвистику. Самый свежий пример подал президент Украины Петр Порошенко, подписавший в понедельник закон «Об образовании». Даже такой лидер, как Иосиф Сталин (которому уж точно было, чем заниматься, помимо филологии), был не чужд вопросов языкознания. Поразительным образом в своей, как сейчас бы сказали, программной статье от 1950 года, Сталин ответил на предложения, прозвучавшие в Госдуме 67 лет спустя.
Какая польза для революции от такого переворота в языке? (И.Сталин, «Правда», 20 июня 1950 г) В своей статье Сталин подчеркнул, что «непрерывный рост промышленности и сельского хозяйства, торговли и транспорта, техники и науки требует от языка пополнения его словаря новыми словами и выражениями, необходимыми для их работы. И язык, непосредственно отражая эти нужды, пополняет свой словарь новыми словами, совершенствует свой грамматический строй». Сама по себе идея лингвистического «импортозамещения» в России возникла три века назад, когда вместе с петровскими реформами в Россию через прорубленное в Европу окно хлынул водопад европейской (тогда преимущественно французской) лексики. Живший на рубеже 18 и 19 веков Александр Шишков, которого историки называют родоначальником славянофильства, уже тогда предлагал запретить слова-инородцы, в их числе такие, которые даже уху тогдашнего россиянина не казались чужеродными, а сейчас не всякий филолог заподозрит в них иностранное происхождение. Между тем как мы занимаемся сим юродливым переводом и выдумкой слов и речей, ни мало нам несвойственных, многие коренные и весьма знаменательные российские слова иные пришли совсем в забвение; другие, невзирая на богатство смысла своего, сделались для непривыкших к ним ушей странны и дики; третьи переменили совсем ознаменование и употребляются не в тех смыслах, в каких с начала употреблялись. С одной стороны, в язык наш вводятся нелепые новости, а с другой — истребляются и забываются издревле принятые и многими веками утвержденные понятия (писал Шишков в 1803 году) То есть депутаты Ющенко и Жаров ровным счетом ничего нового не предложили. Будь Шишков жив, его слова в стенограмме заседания Госдумы-2017 выглядели бы совершенно «неинородными»!
© pxhere.com
Сумма филологий
Инициатива депутатов Госдумы в первую очередь политическая, и уже затем лишь филологическая, убежден главный редактор проекта «Словари 21-го века» Алексей Михеев. «Подоплека, скорее всего, в том, что экспорт лексики — в данном случае, англоязычной — является прямым следствием экспорта технологий ведущей англоязычной страной. Поскольку эта страна сейчас политическим классом России воспринимается не дружественно, то в каком-то смысле естественно желание уменьшить ее влияние в том числе на языковом уровне. Но это и опасения беспочвенные, и занятие безнадежное — потому что русский язык обладает органической способностью впитывать и „натурализовать“ иностранную лексику», — сказал он «Ридусу». Почему-то носители английского языка подобных комплексов не испытывают, и ничего не слышно про инициативы американских конгрессменов найти англоязычные замены словам, пришедшим, скажем, из языка стратегического оппонента — китайского, вроде «феншуй» или «цигун». Справедливости ради, стремление максимально оградить родной язык от чужеродного влияния — свойство не только российских «охранителей». «Очень консервативны в этом смысле французы, а из славян — поляки и чехи. Французы даже такие вроде бы общечеловеческие слова как калькулятор или автомобиль заменили своим переводом, да и поляки тоже пошли путем дословного перевода корней. Тот же автомобиль по-польски звучит как „самоход“. Ну вроде как наш самолет, принцип тот же самый», — рассказывает эксперт. Однако, если говорить в целом, то сама идея перевести тот или иной технический термин на все существующие языки мира скорее контрпродуктивна, чем прогрессивна, подчеркивает он. «И языки, и технологии должны помогать человечеству строить мосты, а не разобщать его еще больше. Если ученые и инженеры разных стран не выработают общую, понятную для всех, терминологию — то научный прогресс затормозится. Притча о Вавилонской башне ведь как раз про это», — вновь отсылает к Ветхому Завету Михеев. Когда французы запретили использование англоязычной терминологии, их наука быстро скатилась на провинциальный уровень,  и французов просто перестали приглашать на международные конференции, добавляет Мира Бергельсон.