Патриотизм с кулаками: почему я ударил польского журналиста в эфире НТВ
Во-первых, я хочу искренне, от всей души и от всего сердца, поблагодарить всех моих подписчиков в соцсетях и всех тех, кто мне писал, звонил и оставлял комментарии со словами поддержки. Я очень тронут и очень благодарен! Отдельно хочу сказать спасибо тем полякам, которые тоже написали мне слова поддержки и благодарности. Таких было не мало. Мне особенно приятно, что они понимают почему и зачем я сделал то, что сделал. Я всегда придерживался мнения, что нормальные люди самых разных национальностей и разных политических взглядов могут дружить и могут понимать друг друга в том случае, если у них есть какие-то объединяющие идеалы и ценности. Например, ненависть к нацистам и уважение к титаническому подвигу советского солдата — это как раз та фундаментальная ценность, которая объединяет самых разных людей, и я искренне рад, что они меня поддержали. У нас самый замечательный народ, спасибо вам! Те, кто меня хорошо знают или просто следят за моей деятельностью через соцсети, могут подтвердить, что я всегда выступаю за максимально возможную сдержанность, даже тогда, когда у многих отказывает терпение. Я готов тратить своё время и силы, чтобы объяснять, показывать, разъяснять, убеждать, приводить всё новые и новые примеры, показывать всё новые и новые факты. Аргументы кулачного характера — это не то, с чего я начинаю диалог. Я всегда стараюсь договориться и найти хоть какие-то точки взаимопонимания. Я это делаю не только в телестудиях или в гримерках телеканалов. Подчеркиваю, что я готов тратить на это своё личное время и силы. У меня есть убежденность, что нужно пытаться достучаться до идеологических оппонентов, и что худой мир зачастую действительно лучше, чем хорошая ссора. За время моего общения с самыми разными людьми, которые появляются в российском телеэфире, я пытался наладить дружественный человеческий контакт, в поисках той искорки гуманизма и здравого смысла, которая, наверное, есть в каждом человеке. Я абсолютно уверен, что это очень русский подход к общению, — вот такая вежливость, открытость и искреннее желание договариваться ровно до тех пор, пока есть возможность и оппонент не пересекает красную черту. В силу образования, профессии и жизненного опыта у меня очень толстая шкура и ядовитую риторику в свой адрес я пропускаю мимо ушей. Той самой красной чертой для меня является память наших предков, наших героев Великой Отечественной. При пересечении этой линии ограничения снимаются и приходится переходить к другим методам воздействия. Тут просто не остается другого выхода, так как диалог с человеком, который плюет в подвиг моих предков и в подвиг предков моих сограждан — это уже у не партнер для диалога, а … нет, все-таки воздержусь от оценочных суждений, потому что этот материал могут видеть и дети. Ну, я думаю, вы меня поняли. А причина — проста. Те, кого оскорбляют таким образом, уже не могут ответить. Их уже нет с нами. Но мы-то есть! Я — есть. Значит, я и должен отвечать на такое в соответствии с тем, чего требует моя совесть и кровь. Подчеркиваю — совесть и кровь, а не правила хорошего тона! А теперь пару слов тем, кто обвиняет меня в нецивилизованном поведении, мол мой оппонент вел себя как настоящий цивилизованный европеец, а я, оказывается, — варвар и монголокацап, в котором нет ни капли европейской цивилизации. Если уж говорить о тех же монголах, то те монголы, которые помогали СССР во время Великой Отечественной мне намного ближе по духу, чем те стопроцентные белокурые и голубоглазые европейцы, которые сжигали наши города и села. Это, во-первых. Во-вторых, я отказываюсь считать плевки в подвиг нашего народа признаком цивилизации. Хотите посмотреть на настоящую цивилизацию? Когда я смотрю на тех поляков, венгров и немцев, которые ухаживают за нашими военными кладбищами в своих странах и защищают их от местных политиков и вандалов, я вижу в этих людях настоящую цивилизацию. С ними мы когда-нибудь обязательно договоримся, а вот с теми, для кого наши предки — это «красные фашисты» договориться не получится. И последнее. Я, на эмоциональном уровне, прекрасно понимаю тех, кто не хочет видеть на федеральном канале представителей киевского режима или их западных фанатов-русофобов. Я полностью поддерживаю необходимость заставить иностранных, да и некоторых российских гостей федерального телеэфира соблюдать определенные правила приличия. Но я резко против того чтобы не пускать таких в эфир вовсе. Сейчас я объясню почему. В современном мире, и с этим ничего не поделаешь, доминирует клиповое сознание, а общественная память — очень и очень короткая. Это неприятная, но правда. Если сейчас убрать из ток-шоу всех русофобов, любителей Порошенко и ксенопатриотов США, то знаете, что произойдет? Через три месяца у значительной части общества просто утихнут те эмоции, которые они испытывали глядя на них по телевизору. Через шесть месяцев очень многие вообще забудут о том, что это было. А через год Радио Свобода сможет снова, и без каких-либо проблем, успешно втирать нашим согражданам пропаганду, что на самом деле на Западе русских любят, уважают, желают нам добра и европейских пенсий, и только Путин мешает нашему счастливому возвращению в семью европейских народов. Причем, как показывает очень печальный, очень горький и очень наглядный опыт Советского Союза, особенно падкими на такую пропаганду окажутся наши молодые сограждане. Длинный язык Мацейчука и других аналогичных личностей — это на само деле большая находка и большой подарок для нас. Я могу написать сотни статей о русофобии, об оправдании нацизма в западной политике, о том, что с этим нужно бороться, и так далее, но эти статьи, ролики, лекции даже близко не приблизятся к эффективности живого просмотра того что наши оппоненты сами говорят о себе и о нас. И не надо думать, что эти эфиры не смотрит молодежь. Еще как смотрит. Да и YouTube никто не отменял. И, к счастью, большая часть нашей молодежи делает правильные выводы. А я, в меру своих сил и возможностей, буду и дальше помогать ей делать эти правильные выводы. Ну, а если придётся, я могу повторить то, что я сделал в эфире НТВ. И извиняться за свою позицию я не намерен.
Вернуться назад