Задолго до выхода нашумевшей картины, в далеком 1990 году, это взаимосвязанная цепочка сыграла на выезде в Каунас. Баскетбол. Знаменитое тогда противостояние между каунасским «Жальгирисом» и ЦСКА. Советский Союз уже на грани распада и потому противостояние имеет под собой яркую идеологическую платформу. Лабусы, как тогда звали литовцев ярко ненавидели все советское и русское заодно. А конфликт Каунаса баскетбольного и Вильнюса футбольного с московскими фанатами был в самом разгаре. И вот Каунас. Мы приехали на этот выезд вдвоем с фаном Архипом (если кто помнит такого). На месте нас ждали еще пять армейских фанатов, которые пробивали сложный тройник на хоккей в Риге, баскетбол в Каунасе, а после него (!) — на гандбол в Минске (кажется так). Весь день ныкаемся по городу так, чтобы лабусы нас не спалили, они ходили по центру и вычисляли коней. У Спортхолла мы с Архипом воссоединяемся с пятеркой других коней, и нас мгновенно вычисляют литовцы.  Местные менты смотрят на нас ровно с таким же чувством ненависти, что и фанаты зелено-белых. Ускоренно проходим во дворец, пытаемся занять места согласно проданным билетам, а точнее говоря, никаких билетов у нас нет, но в те времена выездных фанатов часто пропускали на матчи бесплатно. Мест для нас нет и никому до этого нет дела.  За спиной нарисовывается моб «Жальгириса», и мы потихоньку отступаем в подтрибунное помещение, поближе к раздевалке ЦСКА. Становимся спиной к куче стадионных кресел, которые там почему-то были свалены в кучу, с умыслом, что если все будет совсем плохо, отбиваться будем ими.  В этот момент лабусы бело-зеленой массой прыгают на нас. Боевыми качествами литовцы и тогда особо не отличались, но их очень много! Секунд 10 мы отбиваемся от нападавших…  И в этот момент из раздевалки вылетает огромный, усатый, злой русский мужик — Иван Иванович Едешко, бывший тогда тренером ЦСКА. Влетел прямо в толпу литовцев, размахивая своим огромными пудовыми кулаками, снес с ног сразу двоих или троих нападавших!  Остальные, в неописуемом ужасе бросились врассыпную, тем более, что за Едешко выскочили и почти все баскетболисты и тренеры ЦСКА. Нашему восторгу не было предела! Тут же появились менты, администраторы «Жальгириса» и прочая взволнованная публика. Едешко на предельно простом русском языке разъяснил принимающей стороне, что если нам, семерым русским фанатам ЦСКА, не предоставят трибуну и охрану, то ЦСКА на площадку не выйдет.  Сразу все предоставили и нас посадили на центральную трибуну под самым ВИПом, что, конечно, никак не освободило нас от различных оскорблений, бросаний монетами и скандирования всего битком забитого зала «Оккупантас, оккупантас!!!»  В такой атмосфере ненависти мы провели половину матча, а дальше нам с фаном Архипом надо было как-то умудриться выбраться на вокзал, потому что последний поезд уходил из Каунаса тогда, когда матч только заканчивался. Нам казалось, что мы всех обхитрили, когда сняв шарфы мы, попрощавшись со своими, смешались в перерыве с толпой и вышли на улицу.  Шли ускоренным шагом, когда в темноте послышалась погоня за нами — похоже, лабусы поставили рядом с нашим сектором скаута, и вычислили, что двое отделились и исчезли. Но вот уже и показался поезд. Калининград — Ленинград, шел через Вильнюс и там надо было делать пересадку. В проеме единственного открытого прохода стоит здоровенная бронетанковая тетка с желтым флажком, поезд между тем трогается, а тетя недобро показывает, что хрен мы к ней впишемся без билетов.  Выражение ее лица меняется, когда она видит несущуюся за нами толпу каунасцев.  Не дожидаясь, пока проводница осмыслит, что нам предстояло бы, мы на ходу влетаем в дверь, я под рукой у тети, а Архип рыбкой между ее ног!  Прямо за нами пытаются влететь несколько лабусов, и тут наша благодетельница начинает мочить их своим флажком и ногами, выдав запоминающуюся матерную тираду, а затем захлопнув дверь. Дала нам чаю, каких то конфет, сказала, что мы охреневшие типы, и наказала нам в Вильнюсе выйти. Мы так и сделали.  Вот такая история про баскетбол и Ивана Ивановича Едешко, долгих ему лет. Надеюсь, что когда-то снимут фильм и о нашем чудесном спасении.