Фото: Photolure News Agency / Newzulu / TAСС

В Ереване закончилось противостояние, вызванное захватом две недели назад здания полка патрульно-постовой службы (ППС). В воскресенье группа радикалов, требовавшая отпустить лидера оппозиционной организации «Учредительный парламент» Жирайра Сефиляна, решила сложить оружие. По информации Службы национальной безопасности (СНБ), властям сдались 20 человек, которые удерживали в заложниках полицейских и медиков.

Особенностью мятежа стали политические требования: уход в отставку президента Сержа Саргсяна и превращение Армении в подлинно независимую республику. Аналогичные взгляды исповедует «виновник» бунта герой Карабахской войны Сефилян. Он находился под наблюдением правоохранителей из-за призывов к насильственной смене конституционного порядка. В первой половине 2015 года Сефилян был арестован по подозрению в подготовке к массовым беспорядкам, а 22 июня его обвинили в незаконном приобретении и хранении оружия.

Политические лозунги мятежников вызвали симпатии у части армянского общества. Тысячи людей пытались выразить поддержку «акциями неповиновения» у здания полка ППС. Каждый раз митинги разгонялись полицией — с применением дубинок и слезоточивого газа в ответ на камни и взрывпакеты протестующих. Жертвами беспорядков стали двое полицейских: полковник Артур Ваноян, который погиб 17 июля при захвате здания, и Юра Тепаносян, убитый 30 июля выстрелом снайпера.

В убийстве Тепаносяна власти винят боевиков, но один из членов вооруженной группы Варужан Аветисян в субботу отверг обвинения. Примечательно, что за день до трагедии по Еревану распространились слухи о прибытии иностранных снайперов для раскачивания ситуации. Руководитель пресс-службы полиции Ашот Агаронян в своем Facebook назвал подобные разговоры «абсурдными сведениями».

Осадок остался

Эксперты полагают, что массовые беспорядки в армянской столице в июле 2016 года (равно как и прошлогодние протесты против повышения тарифов на услуги ЖКХ) — следствие комплекса накопившихся проблем, с которыми столкнулся режим Саргсяна. На фоне господства коррупции во властных структурах республики и ухудшающегося благосостояния граждан президент реализует планы по укреплению собственных позиций.

Отдельное раздражение в армянской патриотической среде вызывает внешнеполитический курс Еревана. Речь идет о военно-политической и экономической зависимости от России, что якобы не позволяет разрешить проблему Нагорного Карабаха и негативно сказывается на развитии государственности. Под зависимостью имеются в виду союзнические обязательства Армении перед РФ и членство в Евразийском экономическом союзе.

Армянские радикалы негативно относятся к дипломатическим усилиям Москвы в урегулировании карабахского кризиса. И отчасти повод для этого дает политика руководства РФ. За месяц до апрельской эскалации на линии соприкосновения «Русская Планета» предостерегла Москву от инициатив по продаже оружия Азербайджану, значительно превосходящей по объему импорт вооружений в Армению — в противном случае шаткий баланс сил будет безнадежно нарушен.

В апреле российской дипломатии удалось остановить кровопролитие и усадить за стол переговоров Сержа Саргсяна и Ильхама Алиева. Но осадок в Армении от того, что карабахские военные были убиты из российского оружия, конечно, остался. И это может стать объектом бесконечных политических спекуляций с целью свержения действующей власти и разрыва союза с Москвой. Подобный сценарий чреват политическим кризисом, гражданским конфликтом и возобновлением боевых действий в Карабахе.
Работа над ошибками

Саргсяну и его приближенным необходимо сделать адекватные выводы из неудавшегося бунта радикалов. Действия правоохранителей по освобождению здания ППС полиция назвала «антитеррористической операцией». Это символичная и, пожалуй, фатальная ошибка правящей элиты. Вооруженная группа радикалов была отрядом боевиков, бандформированием, но отнюдь не террористической ячейкой.

17 июля нападение было совершено на представителей власти, а не гражданских. Радикалы подняли мятеж против Саргсяна и системы, которую он создал, со всеми ее недостатками и преимуществами. Нынешний режим лишь усугубит ситуацию, если объявит «патриотов», которых поддерживает часть общества, террористами. Несомненно, радикалы совершили уголовное преступление, но перегибать палку в судебном процессе будет крайне неразумно.

Российскому руководству также стоит тщательно проанализировать июльские события. Нестабильность в Армении грозит потерей позиций в Закавказье. В Армении расположены российские военные объекты, а сама республика входит в ОДКБ и систему ПВО СНГ. На первый взгляд, в интересах Москвы — сохранение нынешнего режима в неприкосновенности. Действительно, Саргсян не посягает на союзнические отношения с РФ, но положение ухудшится, если консервативная политика президента доведет Армению до социального взрыва с далеко идущими последствиями.
Москве имеет смысл вести осторожный диалог с разными политическими силами Армении и пытаться объяснить, что союз с Россией — это основа армянской государственности и гарант территориальной целостности. Подлинной трагедией для наших стран станет приход к власти радикалов, которые рвутся довести войну в Карабахе «до победного конца». Москва придерживается нейтралитета, и ей выгоден статус-кво в карабахском конфликте.

РФ не становится на чью-либо сторону. И это, пожалуй, в одинаковой степени раздражает радикально настроенных политиков в Баку и Ереване. Мир в Закавказье во многом зависит от поведения Москвы. История почти 30-летнего противостояния не дает оснований считать, что Армения и Азербайджан смогут найти точки соприкосновения по Карабаху. Это как раз тот случай, когда худой мир лучше доброй ссоры.

События в Ереване вряд ли можно сравнивать с украинским Майданом. Во-первых, действиями боевиков и митингующих не руководили внешние силы, во-вторых, радикальная оппозиция хочет видеть Армению подлинно независимым государством, а не пешкой в руках какой-либо державы. Тем не менее, когда в очередной раз накалятся страсти, оппозиционные армянские политики могут относительно легко придать протесту антирусский характер. При этом Саргсян (как и Янукович в 2013–2014 годах) рискует обрести славу «пророссийского» президента, в реальности не являясь таковым.