В конце 2015 года конфликт в рядах афганской организации Талибан* привел к расколу на несколько группировок, одна из которых сменила белый флаг талибов на черный флаг ИГ*. За этим прецедентом потянулась череда случаев, когда талибские отряды вставали на сторону ИГ. И сегодня главная угроза для Афганистана уже не раздел власти между Кабулом и вооруженными отрядами, а значительный рост мощи радикальных боевиков, натренированных «специалистами» из Сирии и Ирака.
Одно из таких столкновений двух запрещенных в РФ организаций, приведших к захвату территории ИГ, случилось в уезде Шинданд, что расположен совсем недалеко от границы с Ираном.
Победившие здесь боевики вывесили черный флаг ИГ, провели массовую казнь в хорошо известном по Сирии и Ираке стиле. Сейчас в уезде действует отряд вербовщиков, который набирает молодежь в возрасте 18-20 лет, предлагая каждому денежное жалованье в размере примерно от 200 долларов рядовым боевикам до 600 долларов командному составу - сумма для сельских районов Афганистана более чем значительная. В год получается до 7200 долларов, и это больше, чем получает крестьянин от выращивания опийного мака, а для безработной афганской молодежи такая зарплата – настоящий подарок.
Радикально настроенные молодые афганцы считают, что «Талибан» постепенно изжил себя и за 14 лет вооруженной борьбы так и не смог восстановить контроль над территорией страны. В отличие от талибов, ИГ демонстрирует высокую динамичность, сражаясь в Сирии и Ираке. С начала покорения Ближнего Востока за короткие сроки ИГ сумело взять под контроль достаточно обширные сирийские и иракские провинции.
Одной из причин появления ИГ является конфликт полевых командиров с руководством «Талибана». Однако даже более весомый аргумент в разделении боевиков – плантации мака и другие доходы, на которые существуют террористы. В ряде афганских провинций, например, помимо нарколабораторий находится добыча золота и изумрудов – клад для расхищающих государства террористов. «Талибан» и ИГ - соперники, готовые на вооруженные стычки ради укрепления своего господства в той или иной провинции Афганистана. Именно поэтому обе организации объявили друг другу джихад.
Афганистан представляет собой одну из ключевых целей ИГ, поскольку использование его территории в качестве плацдарма впоследствии позволит распространить влияние на соседние республики Центральной Азии, прежде всего - на Узбекистан, Таджикистан и Кыргызстан. Террористы также рассматривают Афганистан, Пакистан, часть Центральной Азии и Восточный Иран как «провинцию Хорасан», и для нее даже назначен свой руководитель.
Угроза приближения терроризма усугубляется тем, что среди последователей ИГ все больше жителей соседних с Афганистаном государств – Таджикистана и Туркменистана, безработица в которых также заманивает бедную молодежь на сторону террористов. Поддержку боевикам могут осуществлять даже в западной части Китая – мусульманские автономные районы Поднебесной давно стремятся к отделению и не упустят возможности начать войну.
Насколько реальна угроза, можно судить по поведению Ирана, который действительно вцепился мертвой хваткой в сотрудничество с Россией. Тегерану предстоит решать задачу со звездочкой – ИРИ (Исламская Республика Иран) терроризм угрожает сразу со всех сторон.
Думаю, не стоит объяснять, чем чревато для нас распространение ИГ в Центральной Азии. Учитывая количество мигрантов из стран, которые потенциально могут оказаться под влиянием ИГ, без должного сопротивления еще до подступов к границам угроза станет ощутима, как никогда.
Как уже было сказано, вдохновляются новые последователи террористов не только гонорарами, которые они получают благодаря захваченным месторождениями, плантациям и логистическим маршрутам, но и громкими победами и завоеваниями. Которые возможны только тогда, когда соперник недооценивает целеустремленность боевиков.
Так, например, произошло с иракским Мосулом, который только на протяжении последних 4-х месяцев постоянно пытались очистить от террористов. Но вместо уничтожения боевиков, иракская армия и американская коалиция «выдавили» их из города в соседнюю Сирию. И теперь им приходится бомбить уже сирийские города, исправляя собственные ошибки.
Образование всё новых группировок – последователей ИГ – не происходило бы в том случае, если бы все страны в равной степени действовали на устранение экстремизма. Прибегали бы к тактическому широкому наступлению, минимизировав возможности для отхода отрядов ИГ. Тогда у террористов не было бы шансов раз за разом получать контроль за месторождениями, которые становятся источниками для зарплат новобранцев, и тогда «успехи ИГ» не были бы мотивацией для радикальной мусульманской молодежи.
Разгромить ИГ в Сирии – единственный шанс не допустить открытия «второго фронта» в непосредственной близости от российских границ. Именно для этого существуют переговоры в Астане, и даже хромые женевские заседания. Все, что хотя бы немного приближает к победе над терроризмом, например, даже объединенное наступление с сирийской оппозицией, или совместные атаки с другими участниками антиигиловской коалиции, является гарантией того, что местом борьбы с ИГ останется лишь Ближний Восток.
*ИГ и Талибан запрещены в РФ
