Двадцать шестого мая, во вторую годовщину начала обстрелов украинской армией и авиацией мирных жителей Донецка, в поселке шахты Октябрьской был открыт мемориал жертвам нескончаемых обстрелов, которые унесли тысячи жизней и продолжают уносить их сегодня, несмотря на пафосность и продолжительность минских переговоров. Мемориал посвящен памяти 212 погибших, в том числе шестерых детей.



В церемонии открытия мемориала приняли участие представители городской власти, люди, которые в ходе обстрелов потеряли родственников и свои дома, и некоторые ополченцы, поскольку далеко не все из них смогли оставить службу и прийти, чтобы почтить память погибших. Одним из таких людей был молоденький русский доброволец с позывным «Кировск».


Вот что по этому поводу о себе и войне он рассказывает читателям «Одной Родины»:
- У меня к этой войне свои счеты, свои претензии, она отняла жизнь моего единственного на всей планете родственника – старшего брата. Мы с ним своих родителей не помнили, воспитывались в детском доме и знали только, что у него есть я, а у меня он. В детстве мы были с ним практически неразлучны. Чтобы не расставаться после детдома, мы вместе пошли в кадетский корпус, а потом он уехал в Донбасс. Все у него складывалось благополучно.

Брат работал, женился, здесь у него подрастали крохотные сынок и дочечка, а мы по-прежнему душевно общались.

Когда началась война я, естественно, тревожился за брата, когда с ним прервалась связь, буквально места себе не находил, а потом в интернете увидел фотографии расстрелянной машины, брата, его жены и их детей. Пытаясь спасти семью, мой брат повез ее к русской границе, нарвался на засаду какого-то карательного батальона, живых в машине не осталось…

У меня ноги подкосились, в горле стоял ком, в глазах туман, я отказывался верить, но фотографии были бесстрастны…

Спустя несколько дней я поехал к донецкой границе с четким намерением вступить в ополчение, а до этого я был просто мирным человеком, у меня и квартира была, и машина, и работа. Я бросил все.

- Как тебя встретила война?

- Поначалу я все воспринимал как во сне, по дороге в Донецк видел разрушенные снарядами дома, воронки, подбитые выгоревшие танки, но все это казалось нереальным. В Донецке в одном из пунктов формирования ополчения записался в его ряды.

Когда ехал, то и представить себе не мог, что здесь такой народный подъем, думал, что воюют кучки бойцов, а оказалось здесь настоящее народное движение, множество тех, кто готов защищать Донбасс, море добровольцев.

Боевое крещение принял, участвуя в боях за аэропорт. Там стояла сплошная кутерьма, ориентироваться, где свои, а где чужие, было сложно. Это потом я привык, а вообще я здесь освоился очень быстро, война спрессовывает время и события, к минимуму сводит церемонии, все упрощает.

- Еще говорят, что она меняет и проявляет людей, это так?

- Да, я, например, раньше спать не мог во время артиллерийской канонады, а теперь сплю, как сурок…

Еще война меняет характеры, иногда прямо въедается в человека, и человек странным образом забывает мирную жизнь, теряет даже те профессиональные навыки, которые получил когда-то, становится как бы частью войны и без войны не мыслит своего существования.

Еще война иногда заставляет человека серьезно задуматься о своих поступках. Скажем, был у нас случай на позициях у авдеевской промзоны, когда один командир громко-громко ругал своего подчиненного самыми нехорошими словами, а после боя того человека вынесли в пластиковом мешке. На того командира потом страшно было смотреть: ходил белый, как мел, не ел, не пил.

Для меня это было очень-очень поучительно, я понял, что любого человека могу видеть последний раз, поэтому к каждому стараюсь относиться по-доброму.

А вообще, во время боя четко проявляется, кто есть кто, там не до позерства, словесная шелуха слетает мгновенно и четко видно, что за человек перед тобой находится. Насколько он надежен или труслив.

- А взаимовыручку, такую, как в книгах описана, Вам доводилось встречать?

- От пуль и снарядов, меня к счастью, никто не заслонял, а друзья настоящие у меня были. Меткие, непревзойденные гранатометчики из местных. Два брата – одному 19, а другому 20 лет. Мы делились всем. Они погибли оба после того, как мы взяли Дебальцево…

- Говорят, что под Дебальцево многие из ВСУ сдавались в плен, это правда?

- Видеть пленных мне доводилось не раз. У всех одна и та же песня: «Я не хотел, меня заставили, призвали, дали автомат». В такие басни я не верю, поскольку у человека были шансы и мобилизации избежать, и перейти линию фронта, чтобы сдаться добровольно.

Вот, например, под Дебальцево я видел достаточно таких, которые сдавались добровольно, порой группами. Вот они действительно не хотели воевать.

- Сейчас Вы несете службу на одном из блокпостов у города, рядом с Вами собачки, это Вы их привели?

- Одна, Серая, нам досталась по наследству от предыдущей команды, а Рыжего мы подобрали под аэропортом на Спартаке. Он был как овощ, даже не шевелился, просто лежал. Жалко стало пса, мы закинули его в кузов машины и привезли сюда. С нами он повеселел, отошел, теперь исправно несет службу.

- У Вас интересный позывной – «Кировск», откуда он?

- Просто мне приглянулся Кировский район города Донецка. С ним связана одна любопытная история. Как-то мы - человек десять, возвращались с задания, грязные, уставшие, у всех одна мечта: поскорее бы на базу и спать. Дождь противный, ночь, темень вокруг. Я сидел за рулем, вел машину, и вдруг вижу на пустынной улице мелькнула тень, думал, померещилось, развернулся, подъехал, а на остановке девушка стоит и наивно поясняет, что ждет автобуса, едет домой. Мы сильно удивились, потому что никаких автобусов в такое время не предвиделось, а чтобы не оставлять ее одну в такое опасное время на улице решили подвезти. Она отказывалась, отпиралась, но мы настояли.

Отвезли девушку домой и поехали на базу. Через несколько дней, когда я стал мыть машину, то обнаружил вещицу, которую она обронила в темноте.

Когда было свободное время, разыскал девушку и вернул ей украшение. Мы подружились и общаемся до сих пор.

- Война когда-нибудь закончится, кем Вы будете в мирной жизни, останетесь здесь или вернетесь?

- Я люблю машины, может быть, буду возиться с ними, может, продолжу служить, скажем в МЧС.

А еще, несмотря на всю боль и кровь, через которую довелось пройти, я нашел здесь то, что искал.

Я встретил хороших людей, у меня появилось чувство семьи.

Я останусь здесь.

г.Донецк. Беседовала Ирина Попова