Фото: steven_yu / pixabay
Китай отмечает 40-летие «экономического чуда» — начала проведения политики открытости. Всего за несколько десятилетий из бедной и довольно отсталой, в экономическим плане, страны КНР превратилась в одного из мировых лидеров.

До этого страна была в руинах после культурной революции и провальной политики большого скачка, в ходе которой от голода умерло более 20 миллионов человек. И вот после Мао Цзэдуна у руля страны встает Дэн Сяопин. Он-то и решается брать курс на новую политику: открыть Китай миру и постепенно перейти от плановой экономики к рыночной.

«Сталинская модель экономики не сработает — это уже было понятно. Поэтому скорее ровнялись на модель социалистической Венгрии. Самая первая реформа — переход от коммун, колхозов к семейным хозяйствам, по сути, частным. А дальше уход предприятий из государственного сектора», — объяснил вице-председатель института глобального управления «Один пояс – один путь» фуданьского университета Шанхая Хуан Жэньвэй.

Социализм с китайской спецификой — по сути, этот строй даже социализмом-то не назовешь. Пожалуй, самая знаменитая фраза Дэн Сяопина: «Неважно, какого цвета кошка – главное, чтобы она ловила мышей». В страну потекли иностранные инвестиции. Повсюду строились заводы. Надпись «мэйд ин чайна» на долгие годы стала синонимом дешевых товаров по всему миру. А китайцы начали быстро богатеть.

Сейчас в КНР обширная сеть высокоскоростных железных дорог. Китай строит авианосцы, космические корабли и постепенно переходит к экономике инноваций.
Однако есть и ряд проблем, возникших в результате реформ. Одна из главных — загрязнение окружающей среды. Плотный смог здесь уже стал привычной частью пейзажа. Кроме того, в стране острый дефицит плодородных земель. А найти озеро или реку, не загрязненную химикатами, непросто. В стране более 200 так называемых «раковых деревень», в которых умирают от злокачественных опухолей целыми семьями. Все потому, что живут вблизи промышленных центров.

И все же с уверенностью можно говорить о «китайском экономическом феномене», сказал в интервью «Политаналитике» главный научный сотрудник Института Дальнего Востока Российской Академии наук, китаист Владимир Петровский:

— С моей точки зрения, авторы реформы, Дэн Сяопин и его соратники, когда все это начинали, даже не могли предвидеть такого результата. Я думаю, что они не могли предвидеть и такого уровня развития производительных сил в Китае, который произошел. Это феноменальный успех, а главное, чего они добились – показали совместимость социализма с рыночной экономикой. То, что пытались сделать большевики в годы НЭПа, и у них не получилось, у Дэн Сяопина получилось. И у всех остальных поколений китайских руководителей, которые занимались реформами.

Другое дело, что можно говорить о том, что они думали по поводу социальной защищенности населения и уровня жизни. Сейчас трудно сказать, какие цели тогда ставились. Возможно, одним из главных условий был рост уровня жизни населения.

А что касается того, чего не удалось достичь, то, безусловно, такой взрывной уровень развития экономики лег тяжкими бременем на окружающую среду и сейчас нынешнее поколение руководителей ставит вопрос о том, что нужно построить «прекрасный Китай», что нужно вкладывать очень серьезные ресурсы в оздоровление окружающей среды, в построение зеленой экономики. Здесь очень много проблем с экологией, эта та цена, которую пришлось платить за реформы.

Не будем забывать об еще одной годовщине, которую скоро будут отмечать в КНР – это события на площади Тяньаньмэнь, связанные со студенческими волнениями в Пекине. Тогда власть пошла на то, чтобы применить силу и прекратить эти волнения. Это тоже была плата за продолжение реформ, потому что тогда вопрос стоял о том, сохраниться ли территориальная целостность Китая.

Эти все студенческие волнения подпитывались извне, это была первая попытка цветной революции, ее дирижеры находились на Западе, на Тайване, они выдавали ежедневные инструкции митингующим студентам. Тогда Дэн Сяопин и то руководство, которое тогда было, приняли непростое решение – сохранить территориальную целостность страны, сохранить политический строй, но применив силу.

Это была плата за дальнейшее продолжение рыночных реформ. И здесь я вспоминаю опыт СССР, потому что китайские реформы начинались в то время, когда в Советском Союзе тоже думали о реформах. Потом началась уже горбачевская перестройка. И вот мы видим, по какому пути пошел Китай, какой был избран курс – реформировать экономику, но не трогать политическую систему, власть Компартии.

К сожалению, в Советском Союзе тогдашнее руководство увлеклось перестройкой, гласностью и не обращая внимания на экономику – в результате просто распался СССР. Это вопрос стратегического планирования, выбора приоритетов.

А в Китае сформировалась гибкая политическая система, которая сама по себе предусматривает возможность реформ при необходимости. Если мы возьмем конституцию КНР, там записано, что в Китае многопартийная система. Там записано, что все формы собственности равны и государственная, и частная, и кооперативная и так далее.

Более того, в Китае существует система народных политических консультативных комитетов. Это интересный орган, когда все слои населения и все профессиональные и социальные группы так или иначе вовлечены в управление. Потому что в консультативный орган входят представители разных партий, эксперты, ученые и так далее. Они все участвуют в выработке и принятии решений на всех уровнях. Это тоже свидетельствует о социальной демократии.

Ведь демократию не следует обязательно отождествлять с западной моделью. Демократия — это не обязательно выборы раз в четыре года. Еще англичане придумали концепцию благого управления, и я считаю, что сейчас руководство Китая следует этой концепции. Главное – это качество госуправления, которое предоставляет правящая сила. Компартия Китая ведет страну таким курсом, экономика развивается, уровень жизни растет. Население в принципе довольно, и это называется благое правление, и это тоже демократия.

Сейчас руководство КНР ставит новые стратегические задачи. Председатель Си Цзиньпин на торжественном собрании заявил, что выполняется задача, которую партия ставила, в основном это инициатива ЦК Компартии, борьбы с коррупцией внутри самой партии. Видимо, это задача в целом решена. Хотя целиком коррупцию победить нельзя ни в одной стране мира, но можно ее контролировать, можно снизить ее уровень.

Я думаю, что Си Цзиньпин имел в виду, что на серьезном, системном уровне ему удалось обуздать эту беду. Потому что для Китая это вопрос выживания. Все крупные решения, которые касаются экономики, принимают чиновники правительства и партийные чиновники. И, конечно, у них там есть соблазн, какие-то посулы и предложения взяток наверняка поступают постоянно. Если коррупцию не побороть, то просто посыплется вся политическая система.

Если Си Цзиньпин сказал, что в целом удалось в системе эту проблему решить, хотя бытовая коррупция наверняка останется, то речь о коррупции, которая связана с хищением госсредств и с другими масштабными вещами, видимо побеждена. И это тоже большое достижение.