В Москве заканчивается суд над движением «Реструкт». Максим «Тесак» Марцинкевич потребовал от судьи оправдательного приговора. © Джавахадзе Зураб/ТАСС
В Бабушкинском районном суде Москвы состоялись прения по судебному процессу над участниками молодежного движения по борьбе с распространением наркотиков «Оккупай-Наркофиляй». На скамье подсудимых вновь трижды судимый автор книги «Реструкт» националист Максим Марцинкевич по прозвищу Тесак.
Группе из десяти молодых людей, включая самого Тесака, предъявили обвинение в хулиганстве, грабеже и разбойном нападении на торговцев курительными смесями «спайс», один из которых спустя несколько дней после драки с «наркофиляевцами» умер. Члены движения через интернет и номера телефонов, которыми расписаны многие дома и заборы в Москве и области, назначали встречи с наркоторговцами, проводили с ними унизительные „воспитательные беседы“ с применением грубой физической силы и подручных средств, а затем сдавали с поличным в полицию. По версии следствия, на счету Максима Марцинкевича и его сторонников как минимум восемь подобных эпизодов. Кроме того, Марцинкевича обвиняют по статье 282 УК РФ о возбуждении национальной ненависти либо вражды. Фрагмент из его книги «Реструкт» был признан экстремистским в 2014 году Чертановским районным судом Москвы. Сам Максим Марцинкевич в своем заявлении для СМИ по поводу этого дела отметил сразу несколько нестыковок в позиции обвинения, в том числе то, что он якобы распространял свою книгу прямо из СИЗО. Особенно много вопросов вызывает случай с гражданином Узбекистана Хамидилло Мухтаровым, с которым многие ранее познакомились по видеозаписи в социальных сетях. Я из корыстных целей, вступив в сговор с группой лиц, совершил разбой в отношении Хамидилло Мухтарова, похитив у него телефон-фонарик за 1000 рублей. Заявление потерпевший Мухтаров написал только спустя полтора года, когда его, нелегально проживающего на территории РФ гражданина Узбекистана, имеющего запрет на въезд, нашли сотрудники Центра по противодействию экстремизму. Причем нашли, посмотрев ролик с его поимкой на факте продажи на тот еще момент легального спайса, где крупным планом был показан паспорт Мухтарова. Сейчас бы он за такое получил лет 12–15 строгого, — говорит Максим об обвинении. «Поймав Мухтарова, я совершил хулиганство группой лиц, т. е. не препятствовал наркоторговле, а „грубо нарушал общественный порядок, выражая презрение к обществу и морали“. Обвинение живет в каком-то другом обществе, где торговать спайсом — порядочно и высокоморально?» — удивляется он. Еще один занятный эпизод в обвинении — рубашка Мухтарова на кнопках стоимостью якобы 200 долларов США. Проверить, так ли это, не получилось, — потерпевший ее выбросил. Марцинкевич удивляется, как тому в голову не пришло заявить, что похищен был дешевый телефон, а не «Верту», инкрустированный бриллиантами. По мнению адвоката Максима Марцинкевича Сергея Аредакова, прокурор совсем не знаком с материалами рассматриваемого уголовного дела. «Такое ощущение, что и в судебном следствии тоже не принимал участия, так как вина моего подзащитного в предъявленном обвинении опровергается всем! А просьба прокурора назначить наказание в виде 11 с половиной лет с отбыванием в колонии строгого режима вообще не поддаётся никакому пониманию! Считаю, вызвано это только личным неприязненным отношением прокурора к Максиму и ничем более, так как прокурор этого не скрывал в ходе всего процесса», — подчеркивает Аредаков.
Другой адвокат Иван Миронов, ранее участвовавший в деле, также указывает на незаконный характер действий прокуратуры. По его словам, подсудимые Симонова, Шанкин и другие на момент совершения преступлений не достигли 16 лет и по закону им не может быть назначено наказание более 6 лет лишения свободы. Несмотря на это, прокурор попросил для Шанкина 9 лет колонии общего режима. Также адвокат видит в этом деле признаки двойного вменения — когда сторона обвинения в нарушение закона пытается за одно и то же действие «повесить» на обвиняемого сразу две уголовные статьи — о разбое и умышленном причинении тяжкого вреда здоровью. «Разбой должен содержать обязательный признак — корыстная направленность деяний. При этом ничего в материалах дела о корыстной направленности деяний не содержится», — подчеркивает Миронов. Третий адвокат Алексей Михальчик, ранее защищавший Максима Марцинкевича и Дмитрия Шельдяшова, называет сроки наказания, предложенные прокурором, неадекватными содеянному. «Решение о сроках наказания невозможно рассматривать в отрыве от общественно полезной деятельности подсудимых и противоправных действий потерпевших, которые занимались распространением наркотических средств. По делу допущено огромное количество процессуальных нарушений, а вина ряда подсудимых не получила подтверждения в ходе судебного разбирательства», — говорит Михальчик. Виновным себя Тесак не признаёт, его защита намерена добиваться оправдательного приговора. Адвокаты остальных обвиняемых избрали тактику в зависимости от обстоятельств дела. Приговор будет оглашен Бабушкинским судом в течение недели после окончания прений. В предыдущий раз, 15 августа 2014 года, суд приговорил Марцинкевича к пяти годам лишения свободы, затем срок был снижен до 2 лет и 10 месяцев, но на свободу он так и не вышел. В том случае, если суд примет требования прокуратуры, Марцинкевич получит еще 11 с половиной лет колонии строгого режима.