Почему правительство упорно не хочет вводить прогрессивную шкалу налогообложения

Пресс-конференция (своего рода отчёт) премьер-министра Дмитрия Медведева перед федеральными телеканалами не отличалась особой новизной сюжета. Да и содержание, если скорректировать некоторые цифры, было весьма близко к тому, что глава правительства говорил год, два и три назад.

С одной стороны, была озвучена масса поводов для оптимизма. По итогам уходящего года, уверяет Медведев, нас ждёт рекордно низкая инфляция — менее 3%. Это самый низкий показатель за всю постсоветскую историю, подчеркнул премьер. Рост реальных доходов ожидается на уровне 3%, номинальных доходов — 7%. На фоне того, что ещё в прошлом году доходы населения падали, это очень неплохо, считает Медведев. Глава правительства также подчеркнул, что рост инвестиций в основной капитал в РФ по итогам года превысит 4%.

В целом в 2017 году ожидается рост ВВП на 2%. «Неплохой темп, но плохо было бы „замёрзнуть“ на этих 2%. Иначе — это стагнация», — высказался глава правительства. По словам Медведева, сейчас российская экономика находится в шоковом состоянии. Задача — изменение структуры экономики и проведения структурных реформ.

Что-то такое звучало много лет назад то ли из уст Медведева, то ли кого-то из его предшественников.

На фоне озвученных успехов несколько диссонансно прозвучало заявление об одной из самых «кричащих проблем». «Бедность — это, конечно, одна из самых кричащих проблем нашей современной экономики, естественно, что сама бедность является оборотной стороной недоразвитости экономики», —опечалился Медведев, отвечая на вопрос о 12 миллионах работающих бедных граждан в стране.

Казалось бы, один из рецептов устранения или смягчения проблемы бедности, использующийся во многих странах, введение прогрессивного подоходного налога (НДФЛ), который увеличивается в зависимости от степени доходов человека. Однако уже не одно десятилетие правительство России делает туманные намёки на то, что в «данной сфере возможны изменения», но изменения так и не наступают. И бедные, и богатые платят в России одинаково — 13% от своих доходов.

Мало того, плоская шкала налога на доходы физлиц, по мнению главы правительства, оказалась очень удачным решением, способствовавшим выводу доходов граждан из тени. Правда, в будущем она может быть изменена, допустил премьер-министр.

«По поводу НДФЛ, никаких решений в настоящий момент об изменении нет. Возможно ли изменение в будущем? Знаете, вечных налогов не бывает. Могу лишь сказать только, что плоская шкала НДФЛ оказалась очень удачной, она себя оправдала, мы вытащили из тени огромное количество доходов, налоги не боятся платить не только люди с низкими доходами, но и очень богатые. Мы собираем до 3 триллионов рублей НДФЛ в год, это огромная сумма. Конечно, принимая решение о том, в какую сторону идти, нужно думать, сколько мы будем собирать, если ставка изменится, и о том, кто что будет платить», — сказал Медведев.

Премьер отметил, что «если сделать что-то неграмотно, явно произойдет возврат к конвертам, к серым и иным платежам, бюджет не будет получать необходимые доходы, всем будет от этого только хуже». Тут, однако, возникает вопрос: кто же заставляет правительство делать неграмотно? Ведь на примере некоторых европейских стран мы видим, что как раз в сфере взимания подоходного налога можно найти оптимальную формулу, когда и волки (богатые) — сыты, и овцы (бедные) — целы.

В общем-то, и сам Медведев рассуждал на эту тему. «Более того, большинство современных стран с развитой экономикой все-таки имеют более сложную шкалу налогообложения, чем мы. Я не говорю, пропорциональную систему, но более сложную шкалу. У нас есть люди с очень низкими доходами, о которых мы говорили, наверное, гипотетически можно рассматривать и вариант введения каких-то льгот, когда люди с очень низкими доходами вообще налог не платят. С другой стороны, часть людей, наверное, способна платить несколько больший налог. Все это нужно взвесить и принять окончательное решение. Я считаю, что простая для исчисления понятная шкала налога на доходы физлиц себя оправдала, а там посмотрим», — отметил Медведев.

— Что касается борьбы с бедностью, то она у нас долгие годы была обречена, если не на поражения, то на весьма скромные успехи, — говорит генеральный директор Института региональных проблем Дмитрий Журавлёв. — Поскольку наше правительство всегда, и особенно в кризисные периоды, было больше озабочено проблемой бюджета, чем благосостоянием граждан. Причём эта традиция сохранялась при разных правительствах.

В итоге, мы и получаем «недоразвитую экономику», о которой сегодня упомянул Дмитрий Медведев. Платежеспособность россиян падает, а вслед за ней падает и спрос на промышленные товары, без которых хоть как-то можно обойтись. Соответственно, сжимается объём производства.

«СП»: — Из ответов Медведева журналистам складывается ощущение, что в целом он считает, что у нас всё неплохо идёт в экономике, надо только «улучшить и углубить». На ваш взгляд, глава правительства искренне считает, что без кардинальных мер, в частности, без введения прогрессивной шкалы налогообложения, можно победить «кричащую бедность»?
— Я не могу залезть в мысли Медведева и понять, что он думает на самом деле. Могу только предположить, что поскольку наш премьер-министр — не экономист и не социолог, а юрист, то ситуация, когда со всех граждан взимаются одинаковые налоги, представляется ему наиболее удобной и прозрачной.

«СП»: — На ваш взгляд, что нужно сделать для того, чтобы максимально уменьшить бедность в России?

— Я уже высказывал свою точку зрения на этот счёт некоторым экономистам, которые готовы были за это поднять меня «на вилы». Я считаю, что нашим гражданам надо не побояться дать денег — то есть увеличить зарплаты. Не очень сильно, чтобы они не стали массово вкладывать их в американские доллары, как этого боятся наши финансисты, но достаточно, чтобы люди могли активнее покупать товары в недорогом и среднем ценовом сегменте. А это — в значительной степени отечественные товары. Таким образом, мы оживим собственную экономику, дадим новый импульс для её развития. Поскольку отечественное производство поддерживают именно россияне с низким и отчасти средним уровнем дохода. Что касается прогрессивного подоходного налога, то большая часть его остаётся в регионах, и я подозреваю, что это ещё одна причина, по которой правительство, озабоченное в первую очередь сведением федерального бюджета не очень стремится что-то менять в этой сфере.

— Я считаю, что в целом наша экономическая система изжила себя и тот рост в 2% процента ВВП, о котором говорит Дмитрий Медведев — это потолок, — говорит руководитель направления финансы и экономика Института современного развития, экономист и политолог Никита Масленников. — Да и насчёт 2% роста в 2017 году — это предварительные данные. Возможно, что к концу года результат будет 1,7% или 1,8%. И как показывают исследования аналитических центров на Западе, Россия в ближайшие несколько лет вряд ли перешагнёт эту планку — в 2% ежегодного роста.

Да, нам удалось на несколько сот тысяч уменьшить число бедных. Сейчас предложены в целом правильные меры поддержки малообеспеченных россиян. В частности, принято принципиально правильное решение о том, что к 2019 году МРОТ должен достигнуть величины прожиточного минимума. В целом, это правильная мера, но может возникнуть ситуация, когда люди лишь формально будут получать чуть больше прожиточного минимума, но при этом реально они будут балансировать на грани бедности.

Мало того, их фактическая бедность, которая юридически бедностью считаться не будет, окажется «законсервированной» на долгие годы. Очень много зависит от того, как будет выстроена социальная поддержка населения в ближайшее время. Пока у нас сохраняется ситуация, при которой социальная помощь «размазывается тонким слоем по тарелке». Те, кто остро в ней нуждается, получают столько же, сколько и те, кто, в целом, мог бы без неё обойтись.

«СП»: — Почему, на ваш взгляд, правительство, несмотря на многолетние намёки и полуобещания, не хочет вводить прогрессивную шкалу налогообложения?
— Я тоже считаю, что сейчас вводить эту систему налогообложения — не самое удачное время. Мы можем нарушить уже сложившуюся систему. Многие работодатели уйдут в тень, станут платить серые зарплаты, что в свою очередь повлечёт дефицит средств в Пенсионном фонде и многие другие проблемы. Глобально введение прогрессивной налоговой системы проблемы бедности не решит, а силы отвлечёт немалые.

Перед Россией сейчас стоит куда более важная задача — перестройка экономики под новые цифровые технологии. Если вспомнить образное высказывание самого премьер-министра, нам надо успеть запрыгнуть в поезд, который уже тронулся и постоянно набирает ход. У нас есть несколько лет, чтобы не оказаться в безнадёжно отсталых, надо сосредоточиться на этом.