Если не изменить структуру российского рынка труда в течение ближайших 7–10 лет, страна уже вряд ли сможет догнать лидеров мировой экономики.
Россия испытывает колоссальный дефицит специалистов, способных мыслить самостоятельно, решать нестандартные аналитические и творческие задачи. К 2025 году нехватка подобных работников может составить 10 млн человек. Если не изменить существующую структуру рынка труда в течение ближайших 7–10 лет, страна уже вряд ли сможет догнать лидеров мировой экономики, предупреждают авторы исследования от Boston Consulting Group.
Категорическое неравенство
По данным BCG, всего 17% российского населения заняты высококвалифицированным трудом, относящимся к категории «знание», тогда как в развитых странах этот показатель составляет не менее 25%. В Сингапуре, например, он вдвое выше, чем в России, а в Великобритании — в 2,6 раза.
Треть россиян работают на позициях, относящихся к категории «умение» (повторяющиеся типовые задачи, физический труд). Наиболее массовые профессии — водитель (7,1%), продавец (6,8%), охранник (1,9%). Причем их суммарная доля в структуре занятости продолжает расти на протяжении последних 15 лет, пишет Finanz.ru.
Отечественная система образования готовит в основном специалистов категории «правило» — клерков, служащих, менеджеров, способных выполнять рутинную техническую работу в заданных рамках. При этом в вузы идут не ради знаний, просто за дипломом, а 91% работодателей жалуются на нехватку практических навыков у выпускников.
80% трудоспособного населения России не подготовлены к работе на современных рынках, структура занятости в стране остается унаследованной от СССР и соответствует уровню сырьевой колонии, констатирует BCG.
А зачем?
Консервации способствует отсутствие стимулов для развития и самореализации. Так, по уровню доходов интеллектуальный труд не сильно отличается от физического: разница в зарплате водителя и врача в России составляет всего 20% (в США — 261%, в Германии — 174%, в Бразилии — 172%).
В глобальном рейтинге конкурентоспособности с точки зрения человеческого капитала GNCI 2017 (Global Talent Competitiveness Index), по критерию привлекательности для талантов Россия занимает лишь 107-е место из 118.
Не удивительно, что люди не желают тратить силы и время на приобретение сложных профессий с высокой долей ответственности. 98% россиян отдают предпочтение стабильности, делая выбор в пользу «безопасной» работы с простыми требованиями и наличием гарантий. Более 30% населения России работают в госсекторе. В малом бизнесе заняты всего 15% граждан (для сравнения, в Индии — 40%, в Бразилии — 52%, в Германии — 63%, в Китае — 80%). А ценности роста (готовность получать новые навыки, брать ответственность и идти на риск) разделяют лишь 2% россиян против 24% в Западной Европе и 32% в США.
Государственная задача
С большинством выводов BCG согласен профессор кафедры труда и социальной политики РАНХиГС Александр Щербаков. Особенно в том, что уровень зарплаты квалифицированных и неквалифицированных работников недостаточно резко дифференцирован. Сомнение эксперта вызывает лишь утверждение относительно структуры экономики, которая, якобы, унаследована от Советского Союза.
«В советское время структура была, мне кажется, более прогрессивной, то есть, доля обрабатывающих отраслей промышленности была более высокая. Сейчас она стала более тяжелой, более сырьевой направленности. И с точки зрения инноваций, технического прогресса в Советском Союзе на то время относительно других стран были более выгодные позиции, чем сейчас», — пояснил он «Ридусу». © pixabay.com
По мнению эксперта, рассчитывать только на рыночные механизмы в данной ситуации — наивно и неперспективно. До сих пор отечественные предприниматели не показали себя как достаточно инициативную силу в общественном развитии. И они проигрывают все виды конкуренции, какие только возможно. Поэтому необходимо вмешательство государства, которое расставило бы правильные акценты и стало активнее стимулировать развитие прогрессивных производств.
Речь идет не о доле государства в экономике, а о качестве государственного управления, подчеркнул ученый, о создании мотивации для передовых видов экономической деятельности.
Если бы не санкции…
Заведующая кафедрой экономики труда и персонала МГУ им. М. В.Ломоносова Риорита Колосова, в свою очередь, считает, что оценки BCG — это ложь. В частности, количество людей из категории «умение» в структуре экономики, по ее словам, вовсе не увеличивается. Напротив, оно сокращается, а доля интеллектуальных рабочих мест возрастает. При этом «обвинять» людей простого труда в отсутствии творческих задач тоже не совсем корректно.
«Те же менеджеры в торговле принимают глубоко креативные решения, работая с покупателем. Это нетривиальная задача — заставить купить», — отмечает эксперт.
По ее словам, в России выделено 16 направлений научных исследований, которые энергично двигаются.
«У нас все время молодежь воруют и воруют. Людей, которых мы обучили интеллектуальному труду, вывозят тысячами за границу. И уезжают они с рабочих мест, на которых выполняли интеллектуальную работу, — говорит Колосова. — Возьмите любые тренды по компьютеризации трудовых процессов, по распространению сетевых организаций, современных технологий — не только информационных, но и машиностроения, металлообработки. Кругом нарастает квалификационный потенциал этих рабочих мест».
Если бы не было санкций, России рванула бы вперед сразу по нескольким отраслям, уверена эксперт. «Конечно, было бы хорошо, если бы нам позволили спокойно развиваться и дали возможность для того инновационного броска, который мы наметили», — резюмирует она.